Одержав воображаемую победу над провинциальным следователем, Крутилин со спокойной душой отложил телеграмму. Но, взяв из папки следующий листок, понял, что обер-полицмейстер грозную резолюцию наложил не с бухты-барахты, а следователь Барбасов дело свое знает и в советах Крутилина не нуждается: сразу после обнаружения страшной находки он задержал Маланью Варфоломееву, провел допрос и успел выслать с курьерским копию его протокола в Петербург.
Снова изложим суть: Маланья Варфоломеева, тридцати одного года, служила у Красовской более пяти лет. Последний раз хозяйку свою видела вечером 24 июля, после последнего в Петербурге спектакля. Следующее представление частной труппы антрепренера Кораллова, в которой Красовская числилась, должно было состояться лишь через две недели на ярмарке в Нижнем Новгороде. Паузу в гастролях актриса собиралась заполнить следующим образом: сначала посещением московской подруги, от нее отправиться в Курскую губернию, в имение, доставшееся актрисе после кончины супруга, оттуда обратно в Москву и уже из Первопрестольной по чугунке[3] в Нижний. Перевозить свои сценические костюмы вместе с декорациями Красовская-Мызникова не позволила: вдруг потеряют или попортят? Поэтому после спектакля Маланья их собрала, уложила в злосчастный сундук и перевезла из Озерков, где выступала труппа, в двухэтажный флигель по адресу: Артиллерийская улица, дом три, который на время гастролей снимала актриса.
Упоминание Озерков освежило память. Иван Дмитриевич припомнил, что Красовскую видел лично. Супруга его, Прасковья Матвеевна, изнывавшая от дачной скуки, в одно из воскресений потащила Крутилина в театр, где, помимо прочего, играли отрывки из «Гамлета»[4]. Начальник сыскной остался в недоумении: почему Офелию, юную девочку, играла дама этак под пятьдесят, а вот Гертруду, мать Гамлета, молоденькая барышня? После представления Прасковья Матвеевна попыталась втолковать мужу, что возраст в театре не важен, главное – талант, а его у Красовской-Офелии хоть отбавляй, но Крутилин не переубедился. По сей день считал, что тем актрискам надо было обменяться ролями.
Задержавшись на прощальном банкете, Красовская вернулась во флигель около одиннадцати вечера, приказала Маланье подать в спальню фрукты и бутылку бургундского, а затем велела служанке удалиться из дома на всю ночь.