Калмыков что-то крикнул Краснопевцеву, тот взял Андрея за руку и повел в застекленную кабину. Андрей обессиленно плюхнулся на табуретку. Вслед за ними вошли Калмыков и машинист.
– Притомились с непривычки? – участливо справился Калмыков. – Со сноровкой и то за день умаешься. Как, Разумов? – подмигнул он машинисту.
– Известно. Котлы наши старые. Сейчас кое-какую механизацию ввели, – закуривая, сказал Разумов. – Да и то, домой придешь, поел и – спать.
– Чуете? – благодушно спросил Калмыков. И вдруг без всякого перехода, на той же самой благодушной ноте, принялся колотить Андрея тяжелыми, как булыжники, словами. Краснопевцев только поеживался, остерегаясь, как бы свистящие вокруг удары не задели и его ненароком. Это был, как говорили на станции, «большой директорский разнос».
– …Вас расчетик привлекает, вы нам новый соус измышляете, а мы жрать, жрать хотим! Вы желаете нам маникюрчик навести, а нам бы до баньки дорваться. Мы с нашим регулятором напряжения еще десять лет спокойно поработаем. Вы бы лучше о Разумове позаботились. Почувствовали, каково кочегарам приходится? Вот для кого стараться вам положено! Чтобы у людей руки после смены не дрожали от усталости. У вас там, в заоблачных высях, ничего такого не известно. Вчера являются ко мне из одного института: «Здрасьте, мы вам разработали систему защиты от прямого удара молнии». А такой прямой удар у нас бывает раз в тысячу лет. И вот на этот случай наготовили специальных аппаратов. Серьезные люди. Кандидаты, доктора. Измышляют, чем бы поразить бедных туземцев. «Ах, как так, год назад в „Известиях Академии наук“ напечатан новый метод расчета, а вы не знаете. Варварство». А мне трижды на… на этот метод. Мне надо, чтобы Разумов вручную не вертел шибера. Но – молчи! Молчи или признавайся: виноват, мол, не читал про новый метод. Признавайся, иначе в рутинеры запишут.
Андрей сидел, потирая шею. А они трое, как судьи, стояли перед ним. Разумов покуривал, Краснопевцев непроницаемо щурился, а низенький толстый Калмыков, которого не брали ни жара, ни усталость, перекрывая шум, продолжал разделывать Андрея:
– …Высасываете из пальца дикую, никому не нужную чепуховину. Жизни не знаете. Котлы – вот что надо автоматизировать! Котлы! Кто будет ими заниматься, по-вашему?
– Вы тоже хороши, – удалось наконец несколько оправиться Андрею. – Вот у Тарасова автоматика поставлена, а что толку?