Пилгрим просмотрел несколько машинописных листков.
– Говорит с легким акцентом.
– Он уроженец Восточной Европы.
– Если верить афишам, он величайший в мире воздушный гимнаст. Это что «отважный молодой человек на подвесной трапеции под куполом цирка»?
– И это тоже. Но в основном он специалист по работе на высоко натянутом канате.
– И тоже лучший в мире?
– Его коллеги не сомневаются в этом.
– Если наша информация по Грау верна, то это неплохо. Я вижу, он еще мастер карате и дзюдо?
– Этого он никогда не утверждал. За него утверждаю я – вернее, Смизерс, а он специалист в этом деле. Он видел, как Бруно работал сегодня в клубе самураев. Там у инструктора черный пояс – в дзюдо выше ранга не бывает. Так Бруно переборол его. Но Смизерс не видел, чтобы Бруно кого-нибудь отрубал с помощью карате: он даже считает, что это ему не по праву.
– В этом досье еще говорится, что он менталист, – Пилгрим поднял палец в лучших традициях Холмса. – Может быть, это и хорошо для Бруно. Но, черт возьми, что такое менталист?
– Парень, проделывающий психологические трюки.
Пилгрим уважительно потрогал массивное досье.
– Чтобы стать гимнастом, надо ли быть интеллектуалом?
– Я не знаю, нужно ли быть интеллектуалом или даже просто интеллигентным человеком, чтобы быть воздушным гимнастом. Это между прочим. Практически каждый циркач владеет одной, а то и двумя специальностями дополнительно к своему номеру. Некоторые выступают в качестве подсобных рабочих, другие развлекают зрителей.
Бруно из таких развлекателей. Прямо рядом с цирком у них эстрада или балаган – называйте как хотите – которая отделяет прибывающих зрителей от экономящих деньги. Бруно выступает в маленьком разборном театрике из фанеры. Он угадывает мысли, называет имя вашей бабушки, заодно говорит номера банкнот в вашем кармане, определяет, что написано внутри запечатанного конверта. Ну и остальное в том же духе.
– Понятно. Собирается публика, и ей показывают всякие фокусы-покусы.
– Возможно, хотя дело в том, что он проделывает такие трюки, какие не под силу и профессионалам. Но что наиболее ценно для нас – это то, что у него фотографическая память. Дайте ему раскрытый журнал, скажем, «Таймс».
Он посмотрит на него, а после того, как журнал уберут, он повторит содержание, начиная с любого предложенного слова. Если вы спросите, какое слово написано в третьей строчке третьего столбика правой страницы, он скажет. И он может проделать это с текстом, написанном на любом языке ему совсем не обязательно знать язык.