– А если попутного ветра не будет, что тогда? Отсутствие риска толкает людей на безрассудство.
– Ну, если ветра не будет или на горизонте покажутся мачты пиратского корабля, тогда наши многоуважаемые капитаны, как всегда, отложат отплытие. Сэр, в конце концов, мы рискуем лишь своим состоянием, тогда как они – жизнью. Мы получаем прибыль лишь благодаря их осторожности.
– Поэтому ветер всегда будет дуть в нашу сторону, не так ли?
– А прибыль всегда будет расти.
Насколько мог судить лорд Эффенберри, именно так всегда и происходило.
Около двухсот лет назад, со времени открытия Американского континента, начала развиваться круговая торговля через Атлантику. Дешевое английское сукно и тупые ножи переправлялись в Африку и обменивались на рабов, которых заковывали в цепи и перевозили на Карибские острова для продажи. На вырученные деньги закупались сахар, черная патока и ром, так ценившиеся в северных колониях, плативших за них каролинским хлопком и табаком из Виргинии, которые, в свою очередь, находили спрос на ткацких фабриках и в курительных заведениях Англии.
А затем, когда восемьдесят девять лет назад хозяйственные голландцы закрепили за собой нажитые трудом богатства Вест-Индии, Вест-Индская компания создала еще более обширную торговую империю. Ходили слухи, еще не подтвержденные фактами, но столь заманчиво звучащие, об открытии в будущем другого круга товарооборота. В Индии можно было растить опийный мак и обменивать его на серебро у китайских пиратов. На серебро, в свою очередь, можно было купить чай и шелка, сберегаемые для китайских императоров, а за такие товары можно было заломить хорошую цену и в Англии, и на континенте.
Эффенберри считал, что прямая торговля с пиратами чрезмерно увеличивает риск. А большой риск – это серьезный повод для осмотрительного человека побеспокоиться о судьбе своего капитала.
М-да, возможно, это общество, складывающееся в кофейнях, станет в конце концов источником прибыли.
– А что насчет этого Ллойда? – спросил наконец Эффенберри. – Что он с этого имеет?
– Когда мы собирались и обсуждали свои обязательства и цену, которую мы заплатим за судно с грузом, было решено, что мы будем пить его кофе, закупать его провизию, пользоваться его чернилами и бумагой и приведем в его дом тех, кто может со знанием дела поговорить о ветрах, бурях и торговле на иноземных базарах. Эдуард Ллойд заявил, что надеется получить доход от нас, как от обычных посетителей.