шел
к двери, откинул засов и ногой распахнул
ее наружу.
Задержавшись в проеме на миг, он, как
будто прощаясь навсегда, бросил на меня взгляд, и в этот
мигблеснула молния, контрастно
подсветив его угловатое, волевое лицо.
И тут я понял, кого он мне так
напоминал… Да…Этот не
подведет.
Увидав его, гихлы
зашумели,взяли что-то типа
ускорения и вяло побежали по грязи в нашу
сторону.
Я потянул из инвентаря копье, другой
рукой тряся за ногу спящего Убивана.
– А? Что?
– Тревога, брат! Гихлы!
– А этот где?
– Пошел воевать.С последней гранатой.
– Что? Я не понял? С какой
гранатой?
– Да пофиг, с
какой!С последней! К оружию! –
повысил я голос.
Народ зашевелился, просыпаясь и спросонья не соображая, что
происходит!
– Тревога! Гихлы!
Все, шатаясь и тихо матерясь и
чертыхаясь, принялись изготавливаться к бою, сползаясь к
двери.
Веточка, приоткрыв один глаз,
выдернула кинжал из ножени, уронив руку с ним
на пол, не меняя положения тела и не отлипая от стены,
проворчала: "Пусть только сунутся,
я им такой геноцид устрою… Век
помнить будут…"
Тем временем, Массаракш, выйдя на
несколько шагов вперед, поднял руки с флаконом в одной и свитком в
другой и рявкнул: "Соль
земли!"
В тот же миг по гихлам, бредущим
плотным строем, ударил снежный заряд такой силы, что они
остановились и, закрываясь от него, согнулись, прикрывая лица
краями балахонов.
В считанные секунды весь их отряд
превратился в снеговиков,
бредущих по мокрому
снегу.
Но только это был не снег.
Это была соль.
Массаракш одним движением распечатал и
влил в себя флакон, свел
руки над головой, сломал ими свиток,
а, затем, сцепив пальцы в какую-то
фигуру, выбросил руки перед собой, указывая на
противников.
– Бабах!
Ты-дыщщщщ!!!
Оглушительный громовой
разряд от молнии, ударившей из его
рук,чуть не сбил нас с
ног.
Молния, упругой электрической дугой
ослепительно белого цвета ударив прямо в центр группы гихлов,
пустила по земле и их телам сеть мелких змеящихся
разрядов.
Тридцать карликов, как один, рухнули
на землю, рассыпаясь в прах, и оставив после себя только пустую
дымящуюся одежду и копья.
– Трофеи собирать будете? – пытаясь
казаться безмятежным, спросил повернувшийся к нам Массаракш.
– Нет, Володя. Пусть там валяются.
Неохота в грязь лезть.
– Ну, и пусть тогда валяются. Я тоже
не полезу.
– Выпить хочешь? –