Раплинт наивно полагал, что в доме его никто и не узнает, когда с двумя чемоданами входил в подъезд. Однако первая же женщина, столкнувшаяся с агентом возле лифта, сразу опровергла эту точку зрения. Зинаида Петровна не зря раньше работала секретаршей директора режимного предприятия. Глаз на состоятельного холостого мужчину у нее был, что называется, пристрелян.
– Никак из отпуска вернулись, Никодим Васильевич? – Она даже имя запомнила.
– Да, вот приехал.
– А поговаривали, вы на даче пропадаете? Загорели-то как!
В горячке побега аадаванец не успел нанести осветляющий грим и сейчас действительно выглядел как вернувшийся с юга отпускник. На Брундагаке цветом кожи он не отличался от жителей Леверта.
– С дачей решил расстаться, – тут же сориентировался Раплинт. – Времени отбирает много, а толку никакого.
– Правильно, правильно, Никодим Васильевич, – продолжала тараторить женщина уже в лифте. До нечаянной встречи Зинаида выходила из подъезда, но тут она посчитала своим долгом проводить бывшего военного до его квартиры. Вдруг пригласит? – Горбатишься-горбатишься на этой даче, а урожая никакого. Я свою давно забросила.
Бывший агент Империи остановился возле двери квартиры и принялся нарочно долго копаться в карманах в поиске ключа, надеясь, что сопровождающая вспомнит о своих делах. Однако планы Зинаиды Петровны изменились кардинальным образом еще на первом этаже.
– У вас, наверное, и поесть-то нечего, да и прибраться не мешает. Вы пока будете вещи раскладывать, а я на скорую руку чего-нибудь приготовлю. Давайте ваши ключи. Я открою.
Звенящая связка перекочевала в женские руки, а озадаченному скрывающемуся агенту оставалось только войти за дамой в собственную квартиру. «Как ей удалось из десяти ключей выбрать именно тот, который подходит двери? С первого раза! Даже я их путаю!»
– Вы пока примите душ, а я сбегаю в магазин. Чтобы вас лишний раз не беспокоить, ключи возьму с собой. Я скоро, не скучайте.
Дверь захлопнулась прямо перед носом Раплинта, который в последний миг попытался задержать соседку. Но разве существует на свете сила, способная остановить русскую женщину, стремящуюся к своему счастью?