— Сотню лет? Это совершенно неприемлемо! — хором ответили короли
Ганатры и Палеотры, недовольно посмотрев друг на друга.
— Аурелион тоже отдалённое королевство. — заметил невзрачный
худой мужчина в ослепительно-белом камзоле, с украшенной горным
хрусталём короной. — Однако я не против дать льготы. Южные торговцы
к нам на север почти не заглядывают.
— У вас по крайней мере есть пути в Бингл, Ренегон и Арс. А у
нас в Нелее один приличный перевал, да и только! — парировал Король
Нелеи, бледный с чёрными как смоль волосами человек в
черно-коричневом камзоле и короне, украшенной антрацитово-чёрными
камнями.
— Думаю, это справедливое требование. Мои барды отзываются о
Нелее и Харене как об очень грустных местах, и мы вполне могли бы
выдать льготы их купцам — их не так уж и много на общем фоне.
Однако сотня лет это действительно перебор. Предлагаю договориться
о торговых льготах на пятьдесят лет, и прекратить этот скучный
спор! — Король Лиссеи, тучный усатый толстяк, напоминающий шарик в
оранжево-красном камзоле, взял слово.
— Поддерживаю. Приезжайте к нам в Арс, мы всегда рады видеть
южных торговцев. — поддержал толстяка седовласый король Арса.
— Я готов предоставить беспошлинную торговлю Аурелиону, Ниоре,
Нелее и Харену сроком на пятьдесят лет, и предлагаю остальным
королевствам сделать тоже самое. Есть возражения? — поставил точку
король Ренегона.
Возражений не последовало.
— Ваше условие выполнено, лорд Леон. Нам всем крайне интересно
послушать, что вы знаете о происшествии в храме. — взяла слово
королева Таллистрии, поправив зелено-пурпурное платье.
Король Харена обвёл совет победным взглядом и слегка помедлил,
прежде чем ответить.
— Я думаю, это наказание.
— Наказание? — хором переспросили все монархи.
— Да, думаю таким образом иерархи были наказаны Отцом. Правда, я
не знаю, почему и за что, однако в том, что это именно наказание у
меня нет особых сомнений.
— Тогда почему, по-вашему, все кто приближаются к храму умирают?
— деловито осведомился седой король Арса.
— Это место испытало на себе гнев бога. Нашего создателя. Вы
действительно думаете, что это может пройти бесследно? — поднял
бровь Леон Харенский.
— И как долго это будут продолжаться последствия этого гнева,
по-вашему? — Осведомился король Палеотры.
— Понятия не имею. — качнул головой король Харена. — Может быть,
пройдёт за несколько месяцев, а может, будет держаться столетиями.
Никогда ранее Отец не гневался на нас: откуда мы можем это
знать?