"Квартира в Москве", "собственный проект", "уютный кабинет с зеркалом" - что только не предлагали, чтобы я бросила "Лайф" и перешла к ним. Раньше такие письма направлялись в спам одним движением пальца, а теперь... Минус мужчина, минус работа - одно к одному. В довершение, моя машина отказалась заводиться, и в первый же рабочий день пришлось брать такси.
Идея поездки в Москву как вирус захватила мои мысли, и когда в коридоре радио я встретила Мисюрова, с языка чуть не сорвалось: "Увольняюсь".
- Какие люди в Голливуде! - мой шеф расставил свои загребущие руки. - Жанночка, самая прекрасная роза нашего сада! Ты ли это?
Чтобы не вляпаться в царские объятия пришлось резко затормозить.
- Генрих Павлович, и Вам хорошего дня, - я остановилась в паре метров от Мисюрова и гордо вскинула подбородок: "Никаких улыбочек и виляния хвостиком ты от меня не получишь".
- И что это мы без настроения? - этот гад продолжил лыбиться. Два метра непрошибаемого позитива с голливудской улыбкой, голубыми глазами и белобрысым модным чубом.
- А откуда ему взяться?
- Красавица наша, на работу без настроения нельзя, - не обращая внимания на мое "радушие", Мисюров покровительственно подхватил меня под руку. - На работу нужно ходить как на праздник. С радостью, улыбкой и желанием сделать мир счастливее.
Он словно напрашивался. После дурацкого марафона и переноса моих эфиров на обеденное время так и хотелось "осчастливить" его честным и искренним мнением о нем же, бесценном.
Не уволоки меня шеф в свой кабинет, я бы точно высказалась. В лексиконе хватало словечек "не для эфира", но в кабинете... С Мисюрова в мгновение ока слетела улыбка, и появившееся похабное выражение лица родило новые, гораздо более сильные эмоции.
- Почему ты не отвечала на мои звонки? - будто законный муж, спросил Генрих.
- А почему мой проект сдвинули на обед?
- Вот стоило взять трубку в выходные дни и узнать, - его руки уткнулись в стену по обеим сторонам от меня. - А заодно и договорились бы... Об удобном для тебя времени.
Самодовольное лицо шефа так и напрашивалось на звонкую пощечину. Где там борцы за права женщин? Ау! Кому материал для свежей истории о домогательствах?
- Генрих Павлович, Вы меня в чем-то обвиняете? - я включила полную дуру. Даже интересно стало, хватит ли ему наглости сказать, чего хочет, прямым текстом?