Внезапная тишина почти оглушила Анну, еще глубже вдавив ее во тьму тесной трубы томографа.
И снова Акерманн:
– Следующий тест… Ты слышишь название страны и сразу же называешь столицу.
Анна хотела ответить, что поняла, но в наушнике уже звучало первое название:
– Швеция.
Она мгновенно ответила:
– Стокгольм.
– Венесуэла.
– Каракас.
– Новая Зеландия.
– Окленд. Нет: Веллингтон.
– Сенегал.
– Дакар.
Названия городов всплывали в памяти автоматически, но Анна была довольна своими результатами: значит, ее память не совсем утрачена. Но что видят на экранах Акерманн и Лоран? Какие зоны ее мозга активируются?
– Последний тест, – объявил невропатолог. – Перед тобой появляются лица людей, и ты их называешь по именам – громко и максимально быстро.
Она где-то читала, что самый простой знак – слово, жест, визуальная деталь – может стать спусковым механизмом фобии, тем, что психиатры называют тревожным сигналом. В ее случае таким «звоночком» стало слово «лицо». Анна задыхалась, в желудке начались спазмы, руки-ноги одеревенели, в горле саднило…
На зеркале возник черно-белый портрет женщины. Белокурые локоны, надутые губки, родинка на верхней губе. Это легко:
– Мэрилин Монро.
Фотографию сменила гравюра. Угрюмый взгляд, квадратная челюсть, волнистые волосы:
– Бетховен.
Круглое, гладкое, как бонбоньерка, лицо, узкие, в лучиках морщин, глаза:
– Мао Цзэдун.
Анна удивлялась легкости узнавания. Новые лица: Майкл Джексон, Джоконда, Альберт Эйнштейн… Она словно смотрела на проблески «волшебного» фонаря. И отвечала уверенно, без задержки. Волнение отступало.
Но внезапно произошел сбой: мужчина лет сорока, моложавый, глаза навыкате. Белокурые волосы и светлые брови подчеркивали юношески застенчивое выражение лица.
Страх электрической волной прокатился по телу, причиняя ей почти физическую боль. Лицо на портрете было чем-то знакомо, но никакое имя, никакое четкое воспоминание с ним не связывалось. Ее память превратилась в черный туннель. Где она видела это лицо? Он актер? Или певец? Или просто случайный встречный? На зеркале появилась фотография человека в круглых очках, теперь в полный рост. Анна произнесла пересохшими губами:
– Джон Леннон.
Леннона сменил Че Гевара, но Анна произнесла:
– Эрик, подожди!
Калейдоскоп продолжал крутиться. Сверкнул кислотно-яркими красками автопортрет Ван Гога. Анна схватилась за микрофон: