Старость – сама по себе болезнь.
Зачем об этом сейчас думать, скажут те, кому ныне 25–30 лет. Нет, нет! Я не о той старости, которая аж через много много лет. Я, как раз, о молодой старости! Бред? Да ни сколько! Но все по порядку. Как-то в соцсетях мне попалась статья, которая потрясла своей суровой действительностью и грустной актуальностью. И я решил обязательно, ради вашего же блага, поместить ее в инструкцию в полном объеме. Просто прочтите.
Прекратите стареть!!!
Лена Сатарова познакомилась со многими молодыми людьми из разных стран и внезапно поняла, что в 25-летний возраст в Украине – это уже почти диагноз.
На 7 вечера у меня назначена встреча с Начо – симпатичным уругвайским парнем, с которым нас свел Тиндер. Начо 24, а это значит, он всего на год младше меня.
За лёгким ужином парень рассказывает, что только приехал из Новой Зеландии. Туда он отправился поработать строителем, чтобы на вырученные деньги путешествовать, знакомиться с новыми культурами и понять, чем же он хочет заниматься дальше. Понять – и только приступить к учебе. Напоминаю, Начо 24.
«А почему именно Новая Зеландия?» – спрашиваю я. «Да просто для нас там упрощенные условия по рабочей визе. Ну а потом – почему бы и не Новая Зеландия, какая разница», – отвечает Начо.
Вчера я встречалась с Джимом (Тиндер – отличная вещь, когда ты не в Киеве). Ему 25, в Таиланд он приехал отпраздновать окончание учёбы. Праздновать собирается как минимум год.
Позавчера был израильтянин украинского происхождения Женя. На его родине тема «осознания себя» раскрывается особенным путём – сразу после школы здоровых молодых ребят и девчонок, всех без исключения, на год-два забирают в армию. Как рассказывает Женя, армия в Израиле – это «никакой дедовщины, и все по-настоящему». Я с пониманием киваю, потому что помню свое удивление при виде израильских призывников: спортивные, собранные и с какой-то неведомой гордостью в глазах.
«А ты что?» – спрашивают меня ребята. А что, собственно, я.
В моей стране 25 – это уже огого и очень поздно (а 35 – так вообще плети шарф и не рыпайся)! У моих ровесников по два высших, опыта работы лет по семь, какие-то проекты, вопросы, «ничего изменить нельзя».
В 25 мы все уже отлично разбираемся в виски (граппе, текиле, коньяке, хороших винах), философски относимся к изменам, цинично к безрассудствам, а по вечерам, закрывшись в тёмной прокуренной комнате, ностальгируем по романтике под звуки новоорлеанского джаза. Как старые бабушки в очереди за гречкой.