Коль скоро газета функционировала в качестве расчетной палаты для всякого писаки, горе-фотографа и полуграмотного мошенника, заброшенного судьбой в Пуэрто-Рико, Ал решил извлечь не вполне очевидную выгоду и от этого направления бизнеса. Ящичек под кассовым аппаратом был вечно набит неоплаченными счетами и письмами со всего света, заверявшими «погасить долг в близком будущем». Бродячие журналисты – народец жуковатый и любит «кинуть», к тому же солидный непогашенный счет за барные посиделки может смотреться модным бременем в глазах тех, кто путешествует по этому неприкаянному миру.
Собутыльников в те времена хватало с избытком. Такие знакомства длились недолго, зато народ валил толпой. Я их именую бродячими журналистами, потому как не получается подобрать иного, столь же удачного термина. И каждый из них – уникум в своем роде. Профессиональные извращенцы, хотя отдельные их черты были общими. Они зависели – по большей части по привычке – от журналов и газет, приносивших подавляющую часть средств к существованию; их жизни были «заточены» под сомнительные шансы и внезапные перемещения; и еще они не знали верности какому бы то ни было флагу, а из всех валют ценили только удачу да связи.
В кое-ком имелось больше от журналиста, нежели от бродяги, другие были скорее бродягами, чем журналистами, но все они – с небольшими, впрочем, исключениями – работали внештатниками, фрилансерами и почти что «нашими зарубежными корреспондентами», которые, в силу той или иной причины, обретались на далеком расстоянии от журналистского истеблишмента. Их не назовешь усердными дятлами или ура-патриотическими попугаями, что заполняли собой штат рутинерских газет и еженедельников империи Люса[5]. Не того полета птички.
В тихой гавани Пуэрто-Рико штаты «Дейли ньюс» были укомплектованы толпой из сварливых, кочующих особей. Перемещались они наобум, носимые ветрами слухов и стечений обстоятельств, что овевали Европу, Латинскую Америку и Дальний Восток, – словом, всюду, где имелись англоязычные газеты. Они вечно скакали из одного издания в другое, постоянно держа ушки на макушке на предмет пресловутого «великого шанса», классного репортажа, а то и просто высматривали себе богатую наследницу или аппетитное местечко с работой в духе «не бей лежачего» – на том конце следующего по счету авиабилета.