Рассмотренные выше две модели преобразований определяются в современной науке как конституционная реформа и конституционная революция. Конституционная реформа – это такие изменения основного закона, которые осуществляются в соответствии с его собственными нормами и, следовательно, представляют собой дальнейшее правовое развитие в новой социально-политической реальности. Подобные реформы, являющиеся способом конституционной модернизации, могут быть осуществлены путем внесения поправок к конституции или судебного толкования ее норм, причем носят иногда весьма радикальный характер. Данный вариант возможен в тех случаях, когда порядок и процедуры реформирования конституции четко зафиксированы в ней самой, и в то же время существует широкий социальный консенсус в отношении их применения. Это открывает путь контролируемого процесса конституционных изменений – договорной модели переходного периода от авторитаризма к демократии. Конституционная революция (или конституционный переворот) – такие радикальные изменения основного закона, которые не вытекают из его собственных положений и норм и, следовательно, ведут к созданию совершенно новой конституции. Данные изменения могут иметь формальное выражение (в виде принятия новой конституции) или не иметь его и осуществляться фактически при сохранении старой конституции (в этом случае возникает феномен так называемой параллельной конституции).
Российский переходный процесс имеет ярко выраженную специфику (характерную в целом для стран Восточной Европы): во-первых, конституционные преобразования отстали по времени (были запаздывающими); во-вторых, совпадали здесь по времени с радикальными социальными, экономическими и политическими преобразованиями, аналог которым трудно найти в других странах; в-третьих, эти преобразования оказались связанными с постановкой проблемы национальной идентичности (и в этом смысле ставили вопросы, решенные в других государствах в предшествующее столетие); в-четвертых, это был кризис всей политико-правовой системы, вызвавший вакуум власти (поскольку в системе номинального конституционализма партия и государство были слиты воедино). В-пятых, существовали специфические диспропорции, порожденные модернизацией между логикой социальных реформ (движения к демократии и парламентаризму) и логикой конституционных реформ (движе