– Привет, Берни, – сказала она, сияя, вспомнив разом и о банановом сплите, и об их разговорах. – Мне так нравится мой купальник.
– Он тебе очень идет. – Берни подошел к Джейн. – Тебя надо взять к нам манекенщицей. Где твоя мама? Только не говори, что она снова потерялась. – Берни шутливо нахмурился, на что Джейн тут же ответила звонким смехом. – Она часто это делает?
Джейн замотала головой.
– Нет. Только иногда... в магазинах.
– Что в магазинах? – Из-за двери показалась Элизабет. – Привет. Как дорога?
– Прекрасно.
Они обменялись улыбками.
– Далеко не всем она нравится – уж слишком петляет.
– Меня на ней укачивает, – вставила Джейн с улыбкой. – Зато здесь мне нравится.
– Ты, наверное, сидела на переднем сиденье, а окно было открыто, так? – спросил Берни с участием.
– Угу.
– А перед этим ты ела соленые орешки или... или банановый сплит, верно?
Тут он вспомнил о шоколадном медведе и, достав его из пакета, передал пакет Лиз.
– Это вам маленькие гостинцы...
Элизабет казалась удивленной и тронутой, Джейн же радостно завопила, стоило ей понять, что она держит в руках. Медведь был больше ее куклы.
– Мамочка, можно я его съем прямо сейчас?.. Ну, пожалуйста! – Она посмотрела на Лиз с такой мольбой, что та застонала. – Пожалуйста, мамуля! Я только ушко съем, и все – можно?
– Я сдаюсь. Только не ешь слишком много. Скоро обед.
– Хорошо.
Джейн тут же куда-то скрылась. Больше всего она была похожа на щенка, которому вдруг подарили огромную кость. Бернард посмотрел на Лиз и улыбнулся.
– Просто замечательный ребенок.
Глядя на Джейн, Берни вспоминал, что не все в его жизни идет так уж гладко. Ведь у него не было ни семьи, ни детей...
– Она от вас без ума, – улыбнулась Лиз.
– Кто же устоит против бананового сплита и шоколадного медведя? Для нее я эдакий бостонский Душитель с мешком, битком набитым шоколадными медведями.
Они тем временем вошли в кухню, и Лиз принялась вытаскивать из пакетов продукты. Вид икры и паштета поверг ее в изумление.
– Берни, зачем все это? Боже... а это, значит... – Она раскрыла коробку с конфетами и в тот же миг стала удивительно похожа на ребенка. Соблазн был слишком велик – предложив конфеты Берни, она сунула один из трюфелей в рот и зажмурилась от удовольствия. – М-м-м... Как вкусно!
Берни невольно залюбовался ею. Хрупкая и стройная, она казалась ему воплощением строгого американского идеала красоты. Сегодня ее длинные светлые волосы были собраны в косу. Глаза Лиз были такими же синими, как ее рубаха; белые шорты подчеркивали стройность длинных ног. Неожиданно для самого себя Берни заметил, что Лиз красит ногти. Других следов косметики – туши или губной помады – он не заметил, да и ногти были пострижены коротко. Она была не просто хорошенькой, но по-настоящему красивой, и при этом в ней не чувствовалось ни грамма фривольности, что особенно нравилось Берни. От ее вида не захватывало дух, нет, но на душе становилось удивительно тепло и покойно. Убрав бутылки с вином, Лиз повернулась к нему с улыбкой.