Русская философия today - заметки

So there may be no image of Russian Philosophy in the Anglophone West.

Или то, что за это выдавали, объявляя "свое", партикулярное – за универсальное. Это было, заметим, довольно часто.

Западноевропейский трансцендентализм или декартово-кантовская линия философии "в границах только мышления" – собственно наиболее экстремистский вид философского универсализма – сегодня сам предстает старомодным европейским партикуляризмом в глазах англо-американских философов и примыкающих к ним неевропейских интеллектуалов.

Шацки Ежи. Утопия и традиция. М.: Прогресс, 1990. С. 284.

Арабский Восток до Нового времени – это всё же в основном "Запад", как ислам – милитаризованный и жестко формализованный вариант иудейского монотеизма.

Л. Н. Толстой: непротивление злу насилием, народ-богоносец. Ф. М. Достоевский: этическая критика прогресса (пассаж о слезинке ребенка), этический пафос христианства (если нет Бога, всё позволено).

"Русская идея" Н. Бердяева, "Истории русской философии" Н. Лосского и В. Зеньковского.

Нечто подобное возобновилось в 90 гг. XX в., когда по магистерским программам, платно или бесплатно (по итогам конкурсов), наши современные молодые философы проходят подобное же обучение в Америке или Европе, правда, как правило, в более краткие сроки: 2-3 года.

Заметим, что английские новации (Б. Рассел, Л. Витгенштейн, Дж. Мур), породившие позднее англо-американскую лингвистическую традицию, остались в целом вне поля их зрения вследствие определенной философской прописки их профессиональной социализации. Да и в то время нынешние классики англоязычного философского мира были лишь философскими маргиналами.

Яковенко Б. Очерки развития русской философии // Мощь философии. СПб.: Наука, 2000. С. 793. Декартово-гуссерлианское первородство здесь бесспорно и очевидно.

Других философов, из иноземцев и иноверцев, менее слушают: ну что, мол, они в нас могут понять, не их это дело, они не мы. А вот когда о том говорят свои, со знанием наших реалий, с теми же, что и мы, чувствами, – это другое дело.

История дружбы антиподов: Гуссерля и Шестова. После шестовской заочной иррационалистической критики его позиций Гуссерль сам пошел на знакомство с Шестовым. Между ними не было почти ничего общего, но это-то и было интересно и стало основанием их взаимной приязни. О том же пишет Бердяев, рассказывая о встречах и отношениях с Кайзерлинком, Маритеном и Марселем.

Народная мудрость зафиксировала это в поговорках: "горбатого могила исправит", "как волка ни корми, а он всё в лес глядит".

См. подробнее: Красиков В. И. Синдром существования. Томск, 2002.

Преобладая в общественном мнении западнической ориентации еще в XIX в., подобная позиция представлена и у Бердяева в его "Самопознании", когда он говорит о том, что мы еще молодой народ, варвары, тогда как западноевропейцы – уже старый, утомленный народ. И другие философы его генерации высказывали сходные идеи. В наше время эту позицию ярко выразил Л. В. Карасев (Русская идея /символика и смысл/ // Вопросы философии.1992. № 8).

То есть построенной с обеих сторон на одной, объединяющей почве классического немецкого идеализма с его общей мировоззренческо-категориальной системой координат, который был кумиром как славянофилов, так и западников.

"Мы имеем пока только патриотические инстинкты", – с горечью констатировал тогда Чаадаев. См.: Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 153.

Он тяготел сначала к "логосовцам", но потом стал вполне правоверным славянофилом. Это, кстати, судьба многих западником. Неустойчивость их типажа?

1875 – "Наш умственный строй", 1884 – "Философия и наука…" Излишне говорить, что у западников в основе выявления остова национального характера лежат европейские стандарты, европейская точка в понимании того, каковым должны быть интеллект, чувственность, деятельность и нормы,их регулирующие.

Чаадаев П. Я. Философические письма // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 22-23.

Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 143.

Восток есть Восток, Запад есть Запад, и никогда им не сойтись, однако они взаимодополняют единую человеческую натуру.

Кавелин К. Д. Философия и наука в Европе и у нас // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 288.

Западники, так сказать, более левого спектра, типа Герцена, Чернышевского, Белинского, Добролюбова, впоследствии народников, имели скорее близкие к славянофильским, идеализирующие представления о патриархальных, докапиталистических "добродетелях" (и, соответственно, негативных чертах) русского народа, столь необходимые им для обоснования своих утопических проектов дальнейшего общественного развития России.

Дисциплина католицизма, размякшая было в средние века от роскоши, содомии и индульгенций, была восстановлена сначала посредством "возвращения к истокам" протестантизма, затем самоочищением католической контрреформации.

"В нас, – писал Кавелин, – мало производительности, слишком мало труда, энергии, выдержки. В уме, талантах, способностях – нет недостатка, но они пропадают даром, вырождаются в пустоцвет". – Кавелин К. Д. Наш умственный строй // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 307.

Булгаков С. Н. Размышления о национальности // Сочинения в 2 тт. Т. 2: Избранные статьи. М.: Наука, 1993. С. 453.

Розанов В. И. Черта характера древней Руси // Религия и культура. Т. 1. М.: Правда, 1990. С. 86, 94-95.

Хомяков А. С. Несколько слов о философическом письме (Напечатанном в 15 книжке "Телескопа") (Письмо к г-же Н.) // Сочинения в 2 тт. Т. 1: Работы по историософии. М.: Московский философский фонд. Изд-во "Медиум", 1994. С. 450. Спустя 170 лет так же пафосно и ничтоже сумняшеся пишет о "миссионерском предназначении российского народа" уже современный славянофил: "поиск смысла жизни для себя и других народов, словом – для всего мира". – Курашов В. И. "Русская идея": философская и культурологическая точки зрения // Вестник Российского философского общества. М., 2006. № 3. С. 127. Хомяков всё же более реалистичен: мы ну никак не сможем выразить истины африканцев или австралийцев, потому мы всё же центр "человечества европейского полушария"; для г. Курашова нужен смысл жизни никак не меньше, чем для "всего мира". Вот только забыли спросить эти другие народы: нужен ли им навязываемый смысл?

Цитата о "задаче" скомбинирована из двух источников: Соловьев В. С. Национальный вопрос в России. Вып. 1 // Соч. в 2 тт. Т. 1: Философская публицистика. М.: Правда, 1989. С. 289; Соловьев В. С. Русская идея // Соч. в 2 тт. Т. 2: Чтения о богочеловечестве. Философская публицистика. М.: Правда, 1989. С. 246.

Даже у Чаадаева, наряду с нелицеприятной критикой, мы встречаем неожиданно-горделивое: "мы, так сказать, самой природой (? – В.К.) предназначены быть настоящим совестным судом по многим тяжбам, которые ведутся перед великим трибуналом человеческого духа и человеческого общества … Мы призваны решить большую часть проблем социального порядка … ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество". – Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего // Сочинения. М.: Правда, 1989. С. 150. Да, прав был Кавелин: "в нас аппетиты часто бывают развиты до болезненности, но нет ни охоты, ни способности трудиться". – Кавелин К. Д. Наш умственный строй // Наш умственный строй. М.: Правда, 1989. С. 314.

Известно, что большинство русских, религиозно настроенных философов, таких как Соловьев, Бердяев, Булгаков, Флоренский, как и великих, также религиозно философствующих литераторов (Достоевский, Толстой), очень сдержанно, если не сказать неприязненно, воспринимались официозом православной церкви. Однако они не отказывались эксплуатировать культурный капитал своих великих соотечественников.

Вышеславцев Б. Этика преображенного Эроса. М.: Республика, 1994. С. 9.

Европоцентризма или позиции "внешнего" наблюдателя, национального партикуляризма или "включенного" наблюдателя.

Термин "конструирование" означает выдвижение каких-то новых идей, в которые истово верит сам выдвигающий, всю жизнь посвящающий их активной наступательной пропаганде, миссионерству. Конструирование – полуосознанное, полубессознательное встраивание (корреляция) желаемого нового в имеющееся старое, преобразование, формирование новых привычек.

Скажут, есть народы, живущие еще в более суровых условиях. Несомненно, но эти народы лишь выживают: сил, времени и возможностей на созидание более отвлеченных от практических нужд форм культуры, которые, собственно, и ценимы как "духовная культура", не остается. По этой шкале "объема затрачиваемых на выживание сил" русские занимают место, весьма приближающееся к северным народам или же народам сельвы и пустынь, нежели к так называемым цивилизованным народам стабильно-теплых широт Средиземноморья, Индокитая или Центральной Америки. Причем мы говорим всегда о традиционных обществах: модернизация радикально изменила цивилизационные "правила игры".

Хотя трудно отрицать, что при прочих равных условиях эти склонности более часто и в более массовом порядке, чем у других народов, могут приводить к "обломовщине" и "маниловщине". Здесь мы скорее хотим обратить внимание на то, что причины вовсе не в мифическом исходном отвращении к активной добросклонной деятельности.

Опыт жизни поселенцев: немцев в Поволжье и Сибири (XVIII-XX вв.), китайцев в наши дни, – показывает, что с ними хотя и происходят какие-то процессы русификации в ментальном отношении, однако всё же отличные от наших: трудовая этика и культура способны давать иные, более отрадные – результаты. Правда, эти результаты получены в относительно тепличных условиях особого патронажа государства и в режиме "осажденной крепости" (особой этнической сплоченности и относительно отличном неблагоприятном окружении). Вывод: технологии и знания меняются, особенно последние столетия модернизации, но мысли мертвых (традиции) крепко еще держат умы живых.

"The speculative capacity of human mind, the ability to perceive logical relationships and general concepts". The Phoenix of Philosophy. On the meaning and significance of contemporary Russian thought by Mikhail Epstein.http://www.emory.edu/ INTELNET/ar_phoenix_philosophy.html^>#_edn1 Спекулятивная способность человеческого разума постигать логические отношения и общие понятия. Родовой признак российской интеллигенции – особо интенсивное проявление этого качества сознания, доходящего до уверенности в способности изменять реальность при помощи силы чистой мысли.

Впрочем, подобная отличность становится относительной, когда мы сравниваем нашу интеллигенцию, в истории которой возобладали радикальные, в основном левые, тенденции, с левыми же западными интеллектуалами, в основном которых Манхейм называл "свободнопарящей интеллигенцией". Другое дело, что на Западе они оставались в маргинальном положении "поденщиков революций".

"Карамазовы не негодяи, но философы, потому что все настоящие русские – философы" ("Братья Карамазовы"). Русским свойственно стремление к философии, отмечал и Н. А. Бердяев, подразумевая, однако, "по умолчанию" людей своего круга.

Западники зависели и буквально боготворили Гегеля: гегелевские кружки 30-40 гг. XIX в. – М. А. Бакунин, Н. В. Станкевич, В. Г. Белинский, А. И. Герцен. Н. Г. Чернышевский был производен в своей философии от Л. Фейербаха. Позднейшие гегельянцы: Б. Н. Чичерин, Н. Г. Дебольский, П. А. Бакунин. Неолейбницианцы: А. А. Козлов, Л. М. Лопатин, Н. О. Лосский. Неокантианцы: А. И. Введенский, И. И. Лапшин, Г. И. Челпанов, Г. Д. Гурвич, Б. В. Яковенко, Ф. А. Степун, С. И. Гессен. Социал-демократическая, а затем и советская философия, как известно, развивалась также в формате "Гегель-марксизм"или же опять "немецкие ревизионисты".

Один из самых авторитетных отечественных специалистов по теме "глобализации", проф. А. Н. Чумаков полагает, что она "началась с великих географических открытий, сопровождавшихся установлением, прежде всего, экономических связей в мировом масштабе, но уже в XX в. стала многоаспектной". См.: Встреча с китайскими философами // Вестник Российского философского общества. М., 2006. № 3. С. 51.

Христианство, выросшее из самой националистической из всех возможных религий – иудаизма; космополитические философии эллинистического периода, преодолевшие эллинский партикуляризм; ислам, развившийся из националистического "военного" мировоззрения бедуинов.

Живучесть социалистических режимов, их успешное социально-экономическое обновление в Китае, разворачивание масштабов левого эксперимента в Южной Америке говорят о потенциале этого комплекса идей как основе одного из путей глобализации.

Географическая отделенность в те времена была куда более серьезным фактором, чем сейчас.

"Правь, Британия" – и никакой идеи. В этом смысле германский нацизм стал настоящей последней империей Европы,а немецкий народ – наиболее молодым, хранящим еще в начале ХХ в. свою витальность, похоже, исчерпанную в напряжении двух мировых войн практически в одиночку.

"Качественный" не означает "морально-положительный",здесь было и есть полно бандитов, святош, несносных людей, но всех их отличает одно: целеустремленность, повышенная страсть к успеху, наживе, славе – словом, высокий витальный тонус, сообщающий большой динамизм общественной и экономической жизни.

Понятно, что за всё это надо было бороться и здесь: от рабства до Мартина Лютера Кинга.

Начало выхода на мировую арену американизма совпадает с отказом от доктрины Монро, американского изоляционизма, и появлением советского коммунизма с его очень похожей космополитичной программой глобальных изменений (мир по образцу СССР мало чем отличен от мира по образцу США – по методам и конечным результатам).

Либерализм и коммунизм как имманентные стороны "проекта модерна" // Красиков В. И. В экстриме. Междисциплинарное философское исследование причин, форм и паттернов радикального сознания. М.: Водолей Publishers, 2006. С. 268-291.

Страны Европы, за исключением скандинавов и Нидерландов, в том числе и наша матушка-Россия.

Юлина Н. С. Очерки по философии США. ХХ в. М.: Эдиториал, УРСС. 1999. С. 120.

Историки философии ассоциируют "американский дух" с "золотым веком философии" Пирса, Ройса, Джемса, Дьюи, Сантаяны и Уайтхеда (Юлина Н. С. Указ. соч. С. 116-117).

Их привезли в Америку Р. Карнап, Г. Рейхенбах, К. Гемпель, Г. Фейгл, Ф. Франк, К. Гедель, А. Тарский.

Престижные и щедро оплачиваемые программы магистратур и professor visiting – заметьте, не только для всего остального небогатого мира, но в том числе для, казалось бы, небедной Европы.

Юлина Н. С. Указ. соч. С. 175.

Двухсотлетнее татаро-монгольское иго, политика консервативной азиатской самоизоляции московских государей XV-XVII вв., позднее появление университетов как институциональной базы профессиональной философии (вторая половина XVIII в.).

"День сурка", "Зеркало для героя".

Товарищей ретроградов из чисто ("обновленно") советско-марксистских рядов мы не принимаем во внимание. Согласно общепринятой схеме развития дисциплинарных матриц, их течение живо до тех пор, пока живы их физические носители. Что-то бескорыстного интереса философской молодежи к ним не наблюдается, и их ожидает участь динозавров.

В пересказе М. Бакунина, т. к. немецкого Белинский не знал.

Весьма симптоматичен часто приводимый пример: когда после очередной многочасовой ночной ожесточенной дискуссии кто-то под утро предлагает подкрепиться, попить чайку,то Белинский бросает раздраженно: "Какой может быть чай, если не решен вопрос о Боге?"

Яркий пример – Николай Лосский, автор хорошего перевода "Критики чистого разума", однако в отношении оригинальности его собственной системы имеются серьезные сомнения. Его зависимость от Лейбница необорима: монады и субстанциальные деятели составляют сущность мироздания.

Суть разума, рациональности – в обеспечении адекватных ответов на вызовы окружающей среды, оптимизации существования в совершенно отличных природных и исторических условиях.

Степень последовательности, систематичности, выбор "логик" и оснований, использование специфических соотношений понятийных, образных и эмоциональных средств выражения и пр.

Приоритеты национального внимания, типа отечественных "кто виноват" и "что делать".

Разумеется, и в них мы при надлежащем тщании можем найти националистические атавизмы, пристойные скорее "менталитету" (националистические мифологии, которые есть у любого народа), однако здесь их на порядок меньше, нежели в молодых или "просто развитых" (но не в стадии "классики") национальных философиях.

Философия – это не только размышление, это и страсть, борьба. Это две стороны одной медали. Без страсти не рождается ни одна философская книга, ни одна система. Причем окрасы страсти могут быть совершенно разными.

Хилл Т. И. Современные теории познания. М.: Прогресс, 1965. С. 37.

Б. Вышеславцев, Н. Бубнов, С. Гессен, М. Гурвич, Б. Кистяковский, В. Сеземан, Ф. Степун, Ф. Франк, Б. Яковенко, Г. Шпет и др. Вышеславцев и Франк в эмиграции перешли на позиции философов группировки "Путь" (православные философы),сходную эволюцию пережил и Н. Лосский.

Такие же мотивы, такая же самоогороженность, горделивое самолюбование есть и у хорошо известной группы современных отечественных философов той же в принципе идеологии, с теми же "святцами".

Их роль в возникновении персонализма и религиозного экзистенциализма.

Бердяев – с Г. Марселем, Ж. Маритеном, Э. Мунье, Г. Кейзерлингом, М. Шелером, О. Шпенглером; Шестов – с Э. Гуссерлем, М. Бубером, М. Хайдеггером.

Такое дозволялось только идеологически выдержанным товарищам, как правило иерархам советской официальной философии.

С другой стороны, в тех условиях ведь не признаешься, что источник – "буржуазный философ".

Помнится, лет восемь назад, уже в конце 90-х, один мой друг,к тому времени уже доктор философских наук, обладающий критическим, остро отточенным рефлексивным умом, ошеломленно делился со мной впечатлением после чтения недавно тогда переведенного "Бытия и времени" Хайдеггера. "Это ведь и есть по сути истина, так обстоит на самом деле", – говорил он. Настолько была сильна эмпатирующая мощь текста Хайдеггера. То же, но в отношении Шелера, Дерриды и др., я имел возможность слышать от других своих сотоварищей по профессиональному цеху.

"Лингвистический философ", "антрополог", "специалист по социальной философии" или же эстетике и т. п.

Не о "философии науки, языка религии" и пр., имеющих свои вполне исчисляемые предметные области: исторически накопленную информацию – язык, историю науки, религии, которые и можно "исчислять".

См. очерк в данной книге: "Русская душа и русская философия: проблемы идентификации в контексте глобализации"…

Булгаков С. Н. Карл Маркс как религиозный тип // Сочинения в 2-х тт. Т. 2: Избранные статьи. М.: Наука, 1993. С. 240-273; Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990.

Красиков В. И. Ориентализация и радикализация политического "проекта модерна" в российской революционной практике начала и конца ХХ в. // Экстрим. Междисциплинарное философское исследование причин, форм и паттернов экстремистского сознания. М.: Водолей Publishers, 2006. С.291-300.

"Пара" означает "около" – религиозную, но не религиозную, так же как "паранаучное" – симулякры научного.

Эпштейн М. Феникс русской философии // http://www.emory.edu/INTELNET/ar_phoenix_philosophy.html

Сам марксизм, как известно, полагался трехсоставным: учение о коммунизме, экономическая доктрина и собственно материалистическая философия (см. "Три источника, три составные части марксизма").

Майоров Г. Г. Формирование средневековой философии. М.: Мысль, 1979.

Знаменательное прилагательное, скрытое отсылание к приветствуемым ценностям: консерватизма, соблюдения иерархии, авторитаризма.

Академики-философы, начиная со "сталинских соколов" Митина и Юдина, Институт философии РАН.

Академические и государственно-отраслевые журналы, "солнце" среди которых – "Вопросы философии", весьма эзотерическая структура.

Соответствующие отделы, советы Минобразования, философские факультеты и влиятельные кафедры в крупных университетах.

"Анти-Дюринг" и "Диалектика природы" появились как ответ на притязания части интеллектуалов немецкой социал-демократии оспорить теоретическое и духовное лидерство Вождей.

К примеру, лишь в августе 2006 г. состоялся 1 Российский культурологический конгресс, который констатировал слабость собственной теоретизации в отечественной культурологии, засилье импортных схем и зачатки оригинальной профессиональной самоидентификации (культуролога).

Удивительно, но приоритет в фокусах внимания в советской философии последних десятилетий сместился с "революционно-практического", или истмата, на "абстрактно-теоретическое", или диамат. Думаю, что тому способствовали два важнейших обстоятельства. Первое – это уже отмечавшееся смещение мировоззренческих акцентов в сторону объективизма как выражение победы консервативно-охранительных начал, стремлений к стабилизации и глухой обороне. Второе – делегирование "революционной функции"так называемому "научному коммунизму": смеси формационной теории с безудержными идеологическими фантазиями. Подобное "распределение значительности" явственно проявляло себя в престиже на философских факультетах 70-80 гг. основных специализаций. Самой престижной считалась группа "научного коммунизма" с ее особыми условиями набора и радужными карьерно-номенклатурными перспективами. Но уже тогда философы, пусть все поголовно еще марксистской закваски, не считали эту идеологическую конструкцию собственно "философской". Среди же остальных первенствовал, бесспорно, диамат, и тому были веские причины.

Онтология и теория познания – до сих пор отдельная самостоятельная философская дисциплина, по которой защищаются кандидатские и докторские диссертации (09.00.01). Сюда же, в диамат, включались и вопросы методологии, здесь же позже "матрону диалектику" сочетали с "одомашненным иностранцем" системным подходом.

Теория отражения появилась и утвердилась ранее, чем деятельностная концепция. Последняя развивалась как психологами (школа Леонтьева), так и философами (Ильенков). Знаменитая дискуссия Ильенкова с Дубровским – в понимании природы идеального была, по сути, столкновением теории отражения (в ее информационной разновидности) с новой деятельностной интерпретации процессов формопреобразования материального в идеальное.

Философское сообщество 30-50 гг. нельзя назвать полноценным самостоятельным субъектом – слишком часто насильственно прерывалась преемственность, концептуальные схемы были заемные ("священное писание"), директивно предписывались политическими структурами.

Так, средневековая схоластика предуготовила, посредством своих знаменитых дискуссий по темам Платона и Аристотеля и на языке, который именно после симбиоза с национальными стал транспарентным, появление национальных философий (и сообществ) в Англии и Франции. Так же и у нас – высокоабстрактные дискуссии, казалось, о бесплодных, худосочных понятиях и принципах (типа как строить систему категорий диалектики или же какая категория исходна для диамата: вещь, свойство, отношение, взаимодействие, сколько у материи атрибутов и модусов и т. п.) приводили к общему подъему рефлексии и категориальной отточенности национального профессионального философского языка.

"Научный коммунизм" не в счет, это был скорее идеологический довесок, как и научный атеизм, которые просто аннигилировались, оставшись неотчуждаемыми компонентами мировоззрения разве что уж совсем старых и безнадежно ригидных профессоров философии.

Это объяснимо, похоже, благожелательным отношением к материализму ученых естественнонаучного профиля, которым вполне понятны и близки рассуждения о материи, развивающемся мире и аппеляции к чувственному опыту, практике как критериям истины. Позиция "естественной установки" всегда близка традиции естественнонаучного материализма, а марксизм всегда себя позиционировал как продолжателя традиции философского материализма и даже позитивизма, к которому был неравнодушен Энгельс.

Один мой знакомый философ иронизировал в то время, что Бердяева сейчас столь же усердно штудируют, цитируют везде,к месту и не к месту, как в недавнем прошлом основоположников. Увлекаемость авторитетами, лучше западными и запрещенными, всегда была нашей отличительной чертой. Русские философы, вернувшиеся из забытья, отвечали всем нашим критериям "сакрального": эмигранты (с Запада),запрещенные ранее и гонимые – значит, за дело, за истину.