Дверцы лифта распахнулись – перед ним появился знакомый портье, любезно помогавший накануне переносить чемоданы гостей.
– О, привет, Адам!
– Здорово, Ильдар! – Адам задержал ногой створку лифта.
– Как чувствуешь себя после вчерашнего?
– Нормально. Мы с тобой не пили, а всего лишь пригубили.
Накануне они тайком заглянули в один двухместный номер, обставленный роскошной мебелью. Зашли в просторную комнату, где в глаза бросился столик из красного дерева, на котором лежали большая хрустальная ваза, украшенная горкой фруктов из яблок, груш и винограда, и ваза поменьше с миндалем и изюмом. Ильдар, словно полноправный хозяин, уверенно достал из холодильника непочатую бутылку с водкой. Затем проворно вытащил из буфета пару стаканов из-под виски и опытным взглядом плеснул в них жидкости ровно на четверть. Они чокнулись и выпили за знакомство, закусив миндалём. Ильдар быстренько сполоснул стаканы, и они тихо ретировались.
– Хорошо всё-таки работать портье в дорогом пятизвёздочном отеле: новые люди, новые знакомства, а когда хочешь расслабиться, идёшь в номер и наливаешь.
– Тебя могут подловить на этом деле, – предположил Адам.
– В таком случае я достану из шкафа второй стакан, налью и предложу выпить за здоровье.
– Оригинально. – Адам рассмеялся.
Тем временем мужчина в тёмно-синем полосатом костюме, по-видимому, иностранец, нырнул в кабинку лифта, подозрительно оглядев с ног до головы беседующих молодых людей.
– А что здесь такого? – не сдавался Ильдар. – Здоровье – это святое.
– Let’s go4, – встрял чужой голос, принадлежавший иностранцу, который небрежно покосился на ногу Адама, державшую створку лифта.
– Ладно, увидимся, – сказал Адам и вошёл в кабинку, поравнявшись с мужчиной. – Sorry5.
Внутри пахло приторной смесью мужских и женских духов. Адам поднял глаза и встретился взглядом с иностранцем. У мужчины поверх сорочки свисали на цепочке элегантные очки в позолоченной оправе. Судя по выражению его лица, напоминавшего подпорченный персик и резко контрастировавшего с помпезным ярко-красным галстуком, иностранец был чем-то озабочен. Когда лифт остановился на шестом этаже, мужчина вышел из кабинки, оставив после себя шлейф так и не разгаданных Адамом мыслей.
Адам поднялся на предпоследний этаж и прошёл по пушистому ковру, который создавал в гостинице ещё больший уют. Оказавшись у двери в номер, он позвонил.