Эммануэль. Антидева - страница 30

Шрифт
Интервал


Она знает, как снять напряжение: Эммануэль ласкает себя. Но оргазм не наступает. Такого никогда не случалось с Эммануэль, сколько она себя помнит. Пальцы снуют туда-сюда, но мысли где-то далеко: вкус нового неизведанного удовольствия, мягкий и одновременно терпкий, уже на языке, и горло пылает огнем. Эммануэль долго не сдается. Старается изо всех сил. Но борьба утомляет ее. Она раздражена и признает свой провал. Сердце колотится, сладостное желание не утолено, а тело в изнеможении. Выключив свет, Эммануэль медленно дотягивается до кнопки звонка у изголовья кровати, сползает на край постели, опускает ногу. Теперь раскрытая вагина обращена прямо к двери. Пальцы наконец успокоились, тело расслаблено, но грудь по-прежнему напряжена. И вот раздается скрип решетчатой двери, которую слуга открывает, чтобы затем отворить главную дверь в комнату.

4

Ночь во дворце Малигат

Тело – это большой разум, множество с одним сознанием, война и мир, стадо и пастырь.

Ф. Ницше. «Так говорил Заратустра»[16]

И онийская туника бледно-нефритового оттенка, в мелкую складку, в которую облачилась Эммануэль, кажется почти прозрачной. Одно плечо обнажено, на другом ткань удерживает золотая брошка в виде маленького совенка. Талию опоясывает цепь из плоских колец. Ни вышивки, ни каких-либо других украшений. Только тяжелый старинный золотой кулон на груди, в центре которого – квадратное отверстие, окруженное по периметру изображениями животных, должно быть раньше, в забытом исчезнувшем королевстве эта вещица служила монетой. На правой руке у Эммануэль чуть выше локтя – «браслет рабыни» с изумрудами.

– Поскольку меня ждет холокост, я выбрала наряд Ифигении.

– Вы очень красивы, – произносит Марио. – Но слишком благопристойны…

Не говоря ни слова, она подходит к низкой лампе, при слабом свете под туникой, словно сквозь стекло, просвечивают ноги Эммануэль. Но Марио все еще недоволен. Эммануэль улыбается, отставляет ногу в сторону, и платье, от пояса до пола, разлетается на две части. Во время танца ноги будут поочередно открываться. Разрез обеспечит легкий доступ. Янтарный живот и весь низ почти постоянно буду на виду.

– Смотрите! Здорово?

Темный треугольник лобка сверкает крохотными жемчужинами, которые терпеливая Эа четыре часа закрепляла на непослушных кудрявых волосах.