Люди, которым разрешалось с самого раннего детства адекватно, то есть вспышками гнева, реагировать на сознательно или неосознанно нанесенные им оскорбления, на отказы или обиды, точно так же будут вести себя и в зрелом возрасте. Почувствовав гнев, они смогут выразить его в вербальной форме. Вряд ли у них возникнет потребность немедленно схватить обидчика за горло. Такую потребность испытывают только те люди, которые постоянно вынуждены сдерживать себя, боясь «психануть», «сорваться». Но как только они «срываются», их уже ничто не остановит. Большинство из тех, кто боится не совладать с собой, по вполне понятной причине опасается любых естественных реакций, а меньшинство срывает свой гнев на посторонних людях или совершает бессмысленные акты насилия и террора. Человек, воспринимающий гнев как частицу себя самого, никогда не будет применять в отношении других грубую силу. Но если ему в детстве было запрещено выражать свой гнев, то это чувство вообще ему незнакомо, и со временем у него появится потребность в насилии, ибо он не в состоянии объяснить себе причину возникновения гнева.
Понимая эту зависимость, уже не удивляешься статистическим данным, свидетельствующим, что 60 % лиц, совершивших в последние годы в Германии акты террора, выросли в семьях священников. Трагизм данной ситуации заключается в том, что родители, несомненно, желали детям только добра. Они с самого начала хотели, чтобы их дети были добрыми, участливыми, непритязательными, послушными, любезными, благодарными, умели ставить чужие интересы выше собственных, чтобы они были начисто лишены упрямства, своенравия, эгоизма, а главное, отличались благочестием. Они стремились привить им эти свойства любыми средствами, включая применение силы, вымещая таким образом на детях свою неосознанную обиду на своих воспитателей. И если дети этих семей, став подростками, сами позволяли себе применять грубую силу, то причину этого следует искать в вытесненных в бессознательное переживаниях боли и унижения.
Разве террористы, захватывая в заложники ни в чем не повинных детей ради достижения некоей великой цели, не делают то, что когда-то проделывали с ними? Ради воспитания ребенка в духе возвышенных религиозных идеалов взрослые приносили в жертву его душу и убивали в нем живое начало, полагая, что совершают доброе дело. Молодые люди, привыкшие в детстве подавлять свои чувства, не испытывают внутреннего протеста, когда им навязываются некие новые идеалы, к слову сказать, часто прямо противоположные тем «высшим» ценностям, которые им прививали раньше. Так, зачастую весьма неглупые и разные по характеру люди без всякого внутреннего протеста становятся рабами тоталитарной идеологии. А почему нет? Ведь когда-то взрослые уже навязывали им свою мораль…