Налоговую, где дела было немного, он отложил на потом. Теперь же, устроившись в приятно холодящем спину кожаном кресле автомобиля, нажал на кнопку запуска двигателя, и поехал за квартирной платой. Квартир было четыре квартиры. Две – в Москве – на улице Льва Толстого и на проспекте Мира, и остальные две – в подмосковных городах Химки и Мытищи. Московские квартиры, приносившие основной доход, были чистые и спокойные. Их жильцы, платившие по шестьдесят тысяч в месяц, сменялись часто, но все были – солидные обеспеченные люди, с которыми никогда не возникало проблем. Совсем иначе дело обстояло с остальными двумя – дешёвыми квартирами. Их наниматели ругались друг с другом и соседями, шумели по ночам, портили мебель, заливали нижние этажи. Главное же – задерживали квартплату. В одну из этих квартир, мытищинскую, и направлялся Грудинин. Туда он ехал с особым удовольствием – сегодня кончался один срок, назначенный месяц назад… Вспоминая о том, что предстоит в связи с этим, он не мог удержаться от улыбки, которая как судорога время от времени дёргала его тонкие, не привыкшие улыбаться губы.
Доехав до места назначения, он поставил машину во дворе, возле изрисованной подростками стены. Затем направился к ближайшей палатке и купил там бутылку вина – первого, что заметил на витрине. Не касаясь обожжённых перил, поднялся, перешагивая через две ступени, на третий этаж и надавил кнопку звонка возле первой на площадке двери, обитой кое-где ободранным и залатанным заплатами другого цвета дерматином. За дверью сухо зашаркали шаги и простуженный старушечий голос спросил: – Кто там?
– Хозяин. Открывайте! – сказал Грудинин нарочито строгим голосом.
Дверь дёрнулась, заскрипела, несколько раз тренькнула торопливо и неловко снимаемая цепочка, и на порог вышла низенькая старуха в своём коричневом платье, с выцветшим платком, накинутом на, видимо, зябнувшие, как-то вовнутрь вогнутые плечи, похожая на большого жука.
– А, Алексей Андреевич, – сказала она, вытягиваясь возле косяка и пропуская гостя мимо себя. – Сюда, сюда, – показала она дорогу в кухню.
– А где?.. – спросил он, идя за старухой.
– Она сейчас придёт, – сказала та, с намёка поняв вопрос. – В магазин, за печеньем пошла. А вы пока проходите на кухню, чаем, чайком вас напою.
– Ну что, новых потопов-то не было? – спросил он, усаживаясь на скрипнувший, как, видимо, всё скрипело в этом доме, стул, и хозяйским взглядом окидывая кухню, особенно верхний угол у окна, где были вылинявшие и отставшие после недавней аварии обои. – Коммунальщики-то тогда до соседей доехали?