Мы – русские! Суворов: Жизнь, слова и подвиги великого русского полководца А.В. Суворова - страница 19
Светало. На каждой улице крепости шел бой. Русские ввезли артиллерию и громили картечью по улицам. Повсюду лежали трупы.
Проезжая мимо одной крепости в Финляндии, куда Суворов отправлен был для осмотра и укрепления российских границ, спросил он у своего адъютанта: «Можно ли взять эту крепость?» «Какой крепости нельзя взять, – отвечал адъютант, – когда взят Измаил». Суворов замолчал и, подумав несколько, сказал с важностью: «На такой штурм, как измаильский, можно пускаться только один раз в жизни!»
Остатки турецких войск пытались отбить крепость обратно, но русские уже утвердились в ней. Там и там пылал пожар. Солдаты вбегали в дома, но обгоревшие полы проваливались, и они падали в погреба. Пощады не было никому. Даже офицеры не могли остановить кровопролития. К четырем часам пополудни стало ясно, что крепость покорена окончательно. Теперь шел лишь грабеж и убийства.
Турки потеряли 26 тысяч убитых, 9 тысяч взято в плен, 265 пушек, 3 тысячи пудов пороха, 20 тысяч ядер и до 400 знамен было забрано в крепости. Эти знамена и сейчас можно видеть в Петропавловском соборе, и на многих из них сохранились следы окровавленных рук.
Не было победы славнее этой. Солдаты три дня грабили город, все вдруг разбогатели…
Один Суворов ничего не взял. К нему приходили полковники и генералы, приносили ему дорогие ковры, золотые кувшины и блюда и уговаривали взять.
– На что мне это, – говорил Суворов, – я и без того буду превыше заслуг награжден моею всемилостивейшею государыней.
Наконец ему отыскали чудного арабского коня. Его поседлали драгоценным седлом, надели на голову шишак из страусовых перьев и привели к дому Суворова.
Суворов вышел в своем стареньком плаще и сказал:
– Не нужно мне вашего коня. Донской конь привез меня сюда, донской конь пусть и увезет.
– Но теперь трудно ему будет везти ваши победы.
– Донской конь всегда выносил меня и мое счастье, – возразил Суворов и не принял коня.
Неизвестный художник. Г.А. Потемкин-Таврический
Он поехал к главнокомандующему Потемкину, и там они бросились друг другу в объятия.
– Чем могу я наградить ваши заслуги, граф Александр Васильевич? – спросил Потемкин.
– Ничем, князь, – отвечал Суворов с раздражением, – я не купец и не торговаться сюда приехал: кроме Бога и государыни, никто меня наградить не может.