Мы – русские! Суворов: Жизнь, слова и подвиги великого русского полководца А.В. Суворова - страница 9

Он ехал впереди всех и ободрял солдат словами: «Стрелки, – кричал он, – очищай колонны! Стреляй по головам! Колонны, лети через стены на вал! Отворяй ворота коннице! Неприятель бежит в город, его пушки обороти по нем. Стреляй сильно в улицы, бомбардируй живо! Недосуг за этим ходить! Спускайся в город, режь неприятеля на улицах! Конница, руби! В дома не ходи, бей на площадях. Штурмуй, где неприятель засел, занимай площадь! Неприятель сдался – пощада! Стена занята – на добычу!..»

Повелительно звучали эти слова в ночной мгле, и солдаты, прислушиваясь к голосу своего любимого генерала, показывали чудеса храбрости. Туртукай был взят. Сам Суворов был поражен этой удачей.

«Слава Богу, слава вам, Туртукай взят, и мы там», – писал он в донесении к командующему войсками Румянцеву.

Екатерина II

Но ему недешево далась победа. Раненый бок ныл и болел, ко всему этому присоединилась лихорадка. Он уехал в ближайший город лечиться, но, узнав, что начинаются опять дела и он нужен для новых атак, он вернулся к войскам, хотя ездить верхом не мог. Два солдата водили его под руки в бой, приказания он отдавал тихим голосом офицеру, и тот командовал за него войсками. Но силен был дух в нем. Он помогал преодолевать болезнь и слабость. В конце боя Суворов уже сидел на лошади и направлял войска, куда нужно. Где был Суворов, там была победа, и слава его начинала расти. Никому не известный офицер, он дослужился до видного положения и скоро стал известен императрице Екатерине II…

В это время в Заволжском крае появился донской казак Емельян Пугачев. Он называл себя мнимоумершим императором Петром III. К нему стали приставать злоумышленники, и в скором времени по всему Заволжью поднялся мятеж. Разбойники нападали на помещичьи усадьбы, жгли их, вешали хозяев, а крестьян, которые не соглашались идти с ними разбойничать, заковывали в цепи. Мятеж дошел до такой степени, что нужно было посылать войска. Войска эти должны были двигаться весьма быстро, чтобы настичь мятежников и поймать самого Пугачева. Вот тут-то и вспомнили про Суворова.

Быстро собрался Суворов в путь и налегке примчался на Волгу. Пугачев, уже раньше расстроенный русскими войсками, под командой Михельсона, ушел за Волгу. Но это не остановило Суворова. С небольшим отрядом переправился он в киргизские степи и бросился в погоню за Пугачевым. У его солдат не было хлеба – Суворов приказал убить быков, посолить и засушить их мясо на огне и заменять им хлеб. Он шел днем и ночью. Шел без дорог. Днем определяли путь по солнцу, ночью шли по звездам. Но как ни торопился Суворов, нагнать Пугачева ему не удалось. Он был в 50 верстах от ночлега разбойников, когда узнал, что товарищи Пугачева изменили ему и, связав, выдали его полковнику Симонову. Суворов нашел его в цепях. Он приказал сделать громадную клетку и в этой клетке на крестьянской подводе повез Пугачева. Но разбойник очень волновался в клетке, тогда пришлось его посадить вместе с 12-летним сыном его на телегу и везти, связанного по рукам и по ногам. Суворов неотлучно находился при этой телеге и стерег разбойника, так как у Пугачева были товарищи, которые могли его освободить.