его совокупленные уничтожить. Но что наше умствование? Мы должны повергаться перед величеством славы Его в бездну смирения и ожидать, да будет воля Его на нас (прп. Макарий, 20).
* * *
О делах Европы и войне нынешнего времени рассуждать я не могу и, со своей стороны, не смею делать больших заключений, кроме того, что война эта есть перст Божий и бич, наказующий нас, уклонившихся от правого пути и идущих строптивым, широким и пространным, отводящим в пагубу. Многие положившие живот свой на брани, верно, получат оставление грехов, и многие увенчаются нетленными венцами славы небесной, а оставшиеся ближние их, да и все вообще, страдая об этом сердцем и терпя во многом нужду, невольно оставят роскошь и утвердятся в вере. Судьбы Божии для нас непостижимы, и Ему Единому ведомо будущее все, как прошедшее и настоящее… но мы должны молиться, да милостив будет к нам, грешным, и помилует мир (прп. Макарий, 20).
* * *
Ваш N., увидев, что вы читаете книгу преосвященного Феофана, с раздражением, указывая на книгу, сказал: «Пусть он мне докажет, что Церковь права, разрешая убийство на войне, когда Иисус Христос сказал: “не убий”». Но, во-первых, снаряжением войска и отправкой на место военных действий, чтобы убивать врагов, занимается вовсе не Церковь, а государственная власть, которая в подобных случаях может и не послушаться Церкви, в особенности если власть эта находится в руках иноверного правительства, как, например, в Турции. Там, отправляя на войну солдат, султан не только не спрашивается с христианской Церковью, но и не обращает на нее никакого внимания. Следовательно, Церковь вовсе тут ни при чем. У нас, впрочем, Церковь и в военных действиях принимает участие, но какое? Тогда как государственная власть отправляет воинов карать врагов дерзких и непокорных, Святая Церковь, наоборот, внушает воинам не щадить своей собственной жизни, свою собственную кровь проливать за святую православную веру, державу, царя и дорогое отечество. Так она и молится в святых храмах за убиенных воинов: «О упокоении душ всех православных воинов, за веру, царя и отечество на брани живот свой положивших».
N. ваш все-таки может возразить: «По крайней мере, Церковь не запрещает убивать на войне врагов». Но если ей запрещать это, тогда она должна столкнуться с государственной властью, и в таком случае одни из воинов перейдут на сторону Церкви, а другие останутся на стороне правительства, и произойдет взаимная резня, а враги, узнав об этом, свободно заполонят наше отечество. Ужели это лучше будет? И если бы, прибавим к сему, в руки свободно пленивших наше отечество врагов, например китайцев, первым попался бы ваш N. и они стали бы его живого распиливать, как бы он тогда стал философствовать о войне? Интересно было бы послушать.