Георгий Победоносец - страница 3
Когда Георгий вырос, он отличался красотою лица, мужеством и крепостью тела, почему и был поставлен начальником, трибуном знаменитого полка. В этом чине он проявил такую храбрость в сражениях, что император Диоклетиан, еще не знавший о его христианской вере, возвел его в сан комита, старшего военачальника. Комиты составляли свиту императора и были его советниками, поэтому должность эта считалась очень почетною. Мать же Георгия в то время уже скончалась. Когда Диоклетиан замыслил истребить христиан, святой Георгий уже состоял при императоре. Как только святой Георгий убедился, что этот неправедный замысел никоим образом не может быть отменен, и узнал о жестокости гонений против христиан, он решил, что наступило время, которое послужит ко спасению его души. Тотчас все свое богатство, золото, серебро и драгоценные одежды, святой Георгий раздал нищим, а рабам своим даровал свободу.
Когда должно было состояться совещание императора и его приближенных об уничтожении христиан и искоренении христианства, мужественный Георгий, отринув всякий страх человеческий и имея в себе только страх перед Богом, с лицом светлым и душевной твердостью явился на это нечестивое и беззаконное собрание и обратился к нему с такою речью:
– О, император и вы, сенаторы и советники! Вы установлены для соблюдения добрых законов и праведных судов, а неистово воздвигаете вашу ярость против христиан, утверждая беззаконие и издавая неправильные постановления о суде неповинных и никого не обидевших людей. Вы гоните их и мучаете, принуждая к вашему безумному нечестию тех, кто научился быть благочестивым. Но нет, ваши идолы – не боги! Не прельщайтесь этой ложью. Иисус Христос – единый Бог, един Господь во славе Бога Отца, Которым все сотворено, и все существует Духом Его Святым. Или вы сами познайте истину и научитесь благочестию, или не смущайте безумием вашим познавших истинное благочестие.
2. Взятие св. Георгия под стражу
Клеймо иконы «Чудо св. Георгия о змие, с житием»
Изумившись таким словам молодого воина и его неожиданной дерзости, все обратили взгляды на императора, с нетерпением ожидая, что тот ответит Георгию. Император же от удивления не мог прийти в себя и, точно оглушенный громом, сидел в молчании, еле сдерживаясь от гнева. Наконец император знаком указал присутствовавшему на совете другу своему, проконсулу Магненцию, чтобы тот отвечал Георгию.