- Бронебойным заряжай!
Он поймал миг короткой остановки и крикнул:
- Огонь!
Снаряд попал в лобовую броню корпуса, но только вырвал кусок
металла и срикошетировал. Трофимов не знал, что 76 миллиметровая
пушка его Т-34 не способна справится с десяти сантиметровой бронёй
«Тигра» на таком большом расстоянии. Командир танка не заметим
вылезший из-за сарая «Фердинанд», который с двухсот метров влепил в
борт советского танка 88 миллиметровый снаряд. Семён только успел
подумать:
«Вот и всё!»…
Трофимов не мог знать, что остальные танки прорвались на
«пистолетный» выстрел к немецким бронированным монстрам и завязался
бой, который кончился только к вечеру. Немцы отошли всего на пять
километров, но советская пятая танковая армия потеряв почти 50%
танков – часть из них вывезли ночью немцы, всё-таки выполнила
задачу – закрыла собой брешь в обороне…
Очнулся Семён в лагере военнопленных и с удивлением увидал рядом
на нарах Гоги. Обоих командиров танков взрывы просто оглушили, а
потом их машины немцы вывезли на свою территорию, обыскали тридцать
четвёрки, нашли оглушённых членов экипажей. Затем потянулись дни в
плену. Семёна и Гоги переводили всё дальше, вглубь контролируемой
врагом территории. Затем они оказались на территории Германии, на
границе с Францией. Тут подвернулся случай и был совершён побег ста
сорока пленных. Трофимов и Стуруа потеряли друг друга в лесу, а
потом Семёна нагнали овчарки охранников…
Трофимов так и не узнал, что уйти сумело только пять человек, в
том числе и Георгий Стуруа. Гоги сумел перейти во Францию, вступить
в отряды Сопротивления, провоевал до конца войны в партизанском
отряде, получил из рук Де Голля орден за боевые заслуги. Затем
Стуруа вернулся в СССР, где его посадили на десять лет, в лагерь…
Он вышел оттуда после смерти Сталина, окончил университет, написал
диссертацию, стал профессором истории. Умер Георгий Михайлович
Стуруа в 1995 году, пережив и крушение СССР…
Семена не расстреляли за побег, как остальных пойманных
беглецов, а направили в секретную лабораторию Аненербе, филиала СС.
Чем было это вызвано, никто так и не узнал. Трофимова держали в
одиночной камере, но не били и кормили более или менее нормально. В
один из дней охранники повели Семёна к начальству. Он уже понимал
немецкий. Поэтому его память запечатлела некоторые разговоры
немцев.