– Я хочу остаться...
Я обернулась и увидела, как Кужеров за локоток ведет к выходу упирающуюся Ольгу. Неожиданно она оттолкнула его с такой силой, что Сергей с трудом удержался на ногах, и подбежала к постели мужа.
– Ольга, – я положила руку ей на плечо, – здесь действительно много народу; это и больному тяжело. Я обещаю, что долго не задержусь, просто выясню самые важные вопросы, хорошо? А вы пока можете поговорить со своей мамой. Ладно? И доктор здесь, вы можете быть спокойны за Виктора...
Она резко оттолкнула мою руку, глаза ее зло заблестели:
– Я имею право быть рядом с мужем!
Видит Бог, мне не хотелось с ней ссориться. Разве можно ссориться с потерпевшими? И понять ее можно было – зачем нужны эти дурацкие допросы, когда муж в таком тяжелом состоянии? Только что прооперирован... Я уже склонна была разрешить ей остаться – ну в конце концов, что такого, если жена побудет рядом с мужем во время этого разговора? За руку подержит, ему будет легче... Но тут вмешалась мать Ольги:
– Олюшка, – сказала она твердо, – пойдем, подождем в коридоре, я хоть словечком с тобой перекинусь. Пойдем, ласточка моя. – И она увела Ольгу из палаты, а я опять наклонилась к потерпевшему.
Он приоткрыл глаза и тихо, но внятно спросил:
– Кто это?
– Это ваша жена, Ольга, – сказала я, успокаивающе поглаживая его по руке. – Виктор Геннадьевич, вы помните, как вы оказались в той парадной?
– Виктор Геннадьевич? – переспросил он. – В той парадной? В какой?
– Там, где вы получили травму. Вы в больнице, вам недавно сделали операцию...
– Я понимаю,– слабым голосом сказал он. – Почему вы называете меня Виктор?
– А как вас называть?
Он помолчал и закрыл глаза. Потом, не поднимая век, проговорил:
– Не помню. Я не помню, как меня зовут.
– Вас зовут Виктор Геннадьевич Коростелев, – терпеливо подсказала я, но он чуть качнул головой из стороны в сторону, и доктор испуганно дернулся.
– Нет, – чуть погодя сказал потерпевший, – меня не так зовут.
– А как? – Я наклонилась к нему.
– Не помню. Но не Виктор.
– Хорошо. А вы помните, где живете?
– Нет, – помолчав, отозвался потерпевший.
Доктор наклонился ко мне и на ухо сказал:
– Амнезия. Я же говорил, пустая трата времени.
Я повернулась к доктору и приложила палец к губам, а потом снова наклонилась к потерпевшему, решив не называть его больше по имени, чтобы не нервировать: