Поэтому не случайно, что сегодня в фактически пропитанном материализмом обществе (хотя сейчас и принято от него официально отрекаться) высшими приоритетами признаются потребительские интересы. Доминирующей и оправданной целью для целого ряда активных, но посредственных людей становится достижение чисто материальных целей, в том числе богатства и власти как ориентиров, выражающих их высоту. Власть «среднего человека» над природой, над другими людьми, над миром в целом становится философски оправданной.
Но вернемся к законам марксистской диалектики. Следует напомнить, что, хотя своими корнями эти законы уходят в идеалистическую философию Гегеля, они настолько «притянуты» к марксизму, что окончательно срослись с ним.
Закон единства и борьбы противоположностей кажется понятным и простым – если есть противоположности, то они, находясь в контакте (единстве), взаимодействуют между собой, в данной трактовке борются. Но за ширмой этой простоты протаскивается кое-что иное. Марксизм подспудно утверждает неизбежность борьбы и наличия противоположностей (лишь в отодвинутом в будущее коммунизме заретушированы эти качества). Борьба и противоположности-противоречия признаются как постоянные спутницы движения-развития, отсутствие борьбы рассматривается как отсутствие развития.
Но борьбы высшего ряда (идей, желаний) непосредственно с нижним рядом (например, с неживой природой) нет, значит, это не противоположности в понимании рассматриваемого закона. Материал в данном случае есть орудие борьбы, одно из средств борьбы. Например, не сам танк борется с другим танком, а экипажи танков между собой посредством танков как технических средств. Понятие борьбы предполагает наличие сознания борющихся элементов, иначе это не борьба, а наше человеческое, взятое из повседневной жизни ощущение, перенесенное на элементы неживой природы («борьба» ветров в атмосфере, волн с сушей и т. п.). Значит, этот закон «работает» в сфере живой природы, элементы которой имеют сознательное стремление, направленное противоположно друг другу.
Но борьба не всегда присутствует в живой природе, даже если есть противоположно направленные потенции, как правило, она проявляется лишь при обострении ситуации. К тому же за борьбу часто принимают то, что ею не является. Так, например, повсеместно наблюдаемая в живой природе погоня хищника за жертвой по сути не есть борьба. Жертва обычно и не мечтает бороться с хищником, а стремится уклониться от борьбы – убежать. Поэтому закон единства и борьбы противоположности надо бы свести к следующему: если есть противоположно направленные идеи, желания представителей живой природы, которые сведены в контакт, то эти представители могут бороться, используя разнообразные средства. Вот и все, что остается от данного закона, признаков фундаментальности в нем маловато.