– Сама не можешь?
– У меня в левой руке хвост, а правой не дотянусь.
Лиза отпустила мопсиху, взяла клизмочку, Муля мигом села.
– Кирюша, – заорали мы в два голоса, – иди сюда!
– Что тут происходит? – раздался вопрос, и в ванную вошел зевающий Сережка. – Отчего вопль в неположенное время?
Мы с Лизой, перебивая друг друга, объяснили суть.
– Да, – присвистнул Сережка, оглядывая пейзаж. – Не звони мне, не звони, лучше накопи ты двушки и купи мне бормотушки.
– Что? – удивилась я.
– Песню пою, – отмахнулся парень, – ну вы даете, настоящие собакологи. Значит, влили в Мульку два стакана воды с поваренной солью? Соль-то тут при чем?
– Ветеринар велел дать! С горькой солью!
– Лампа, – торжественно заявил парень, – человеческая тупость в соединении с безграмотностью дает потрясающий коктейль! Горькая, глауберова, или английская соль не имеет никакого отношения к натрий хлору, который стоит у нас на кухне. Это лекарство такое, усекла?
Я разинула рот:
– Первый раз слышу!
– Видишь, – резюмировал Сережка, – как плохо быть глупой! Ты не пробовала читать что-нибудь, кроме детективов? Скажу по секрету, есть масса полезных книг, у матери в комнате погляди. И уж совсем смешно не суметь поставить собачке клизму!
С этими словами он мигом проделал все необходимые действия, и противная Мульяна даже не подумала присесть.
– Вот, – удовлетворенно сообщил Сережка, – готово!
– И где результат? – спросила я.
– Сейчас будет, – заверил юноша.
Но и через пять минут ничего не случилось.
– Надо ее взболтать, – сообщил прибежавший Кирюшка.
Мальчик услыхал, что процедура закончилась, и счел возможным вернуться.
– Когда кефир из бутылки не вылазит, – крикнул он, – его трясут.
Мы не успели вымолвить и слова, как Кирка ухватил Мульяну и энергично встряхнул. Несчастная разинула рот, икнула…
– Ой, – испугался «Айболит» и сунул собачку старшему брату.
Тот машинально взял ее, и именно в этот момент Мульяна, икнув еще раз, совершила то, чего мы ждали.
– Подействовало! – завопила Лиза.
– С двух концов, – добавил тихо Кирюшка и умчался.
Перемазанный с головы до ног Сергей только открывал и закрывал рот. Парень обозлился до такой степени, что потерял дар речи.
– Ну и воняет, – возвестила Лиза – а курицы-то не видно. Должны же хоть какие-то остатки найтись!
– Уже переварились, – вздохнула я.