«Вам, конечно, известно, что я имею в виду, говоря о „необходимых условиях“. Мы, во-первых, пытаемся приучить их к главному – следить и ухаживать за собой, грамотно и культурно выражаться, внушаем, как важно держать в порядке камеры и рабочие места, какое удовлетворение приносит честный труд и т.д. Потом переходим к профессиональному и общему обучению, религиозным наставлениям, индивидуальным и коллективным собеседованиям, специальным занятиям, например в группах „АА“[1], Дейла Карнеги[2] и пр. Таковы некоторые возможности, которыми располагают наши „клиенты“. Какую выгоду они из них извлекают, зависит, как уже было сказано, от их собственного решения. К счастью, процент тех, кто провел время с пользой и вышел из тюрем гораздо лучше подготовленным к роли уважаемых членов общества, обнадеживает».
«Мне весьма посчастливилось на протяжении многих лет своей тюремной карьеры тесно общаться с мистером Беннеттом, Вашим хорошим другом и нашим талантливым директором. Выдающиеся способности мистера Беннетта как руководителя, его неуклонное стремление совершенствовать этот злосчастный сегмент нашего общества стали подлинным источником вдохновения для всех нас – тех, кому выпала честь его знать и работать в его команде. Мы с немалой тревогой ожидаем того дня, когда он предпочтет воспользоваться правом на вполне заслуженный отдых. С его уходом образуется брешь, которую будет практически невозможно заполнить».
Я, пожалуй, давно не встречал столь верного описания ситуации, какое дано в вышеприведенных цитатах. Заключенные тоже люди. Нельзя попросту изолировать их от общества и считать, что они вновь начнут жить лишь после выхода на свободу. Человеческое существо невозможно выключить или включить наподобие электрической лампочки или водопроводного крана.
Мысль о мести с помощью карательных мер – худшее, что способно прийти на ум обществу. Возможно, определенным личностям это ненадолго приносит садистское удовлетворение. Надо помнить, однако, что огромная масса заключенных действительно хочет встать после освобождения на прямую дорогу. И, как ни странно, весьма немногие из них сознают, что конкретно заставило их впервые нарушить закон.
Обычному заключенному хочется стать преступником не больше, чем выпивающему – алкоголиком.
Обществу самое время признать этот факт и принять по сему поводу какие-то меры.