Мы шли втроем мимо старой железнодорожной станции. Рета попрощалась и пошла забирать свой «Фольксваген» со стоянки на другой стороне улицы, и я послал ей вслед сердечный, но холодный воздушный поцелуй. Затем мы с Дэном пошли дальше, к «Отелю Стенеш», зелено– красному зданию, где можно было перехватить приличный бифштекс и сносное виски с содовой. Толкнув дверь, мы прошли по коридору, устланному старым пыльным ковром, в тускло освещенную комнату. Это был небольшой бар, прокуренный, но пустой, с беззвучно мерцавшим над полками телевизором.
– Добрый вечер, Генри, – сказал я опрятному маленькому человеку за черным виниловым прилавком. – Профессор и я хотим два больших стакана пива и побыстрей, неси, как нальешь.
– Чертовски холодно на улице сегодня, а? – сказал Генри, накачивая два стакана «Шефера». – Хотите по маленькой для тонуса?
– Я на работе, – сказал Дэн, – и хочу, чтобы голова была ясной, но все равно спасибо.
– А я расслаблюсь, – сказал я. – Дай-ка мне стаканчик «Джека Дэниела».
– Вы слышали о мальчишке Дентонов? – спросил Генри, наливая бурбон.
Я покачал головой.
– Что он там натворил?
– Не то чтобы натворил, просто пропал. С сегодняшнего утра его не видели. Полиция все обшаривает.
– Жалко, – сказал я.
Я знал Дентонов. Они были тихой, бедной семьей и жили недалеко от Бодинов. Их сын Пол всегда болтался по округе с заплатами на коленках, но был весьма вежливым и приятным мальчиком. Ему было всего девять лет, и я наделся, что с ним ничего не случилось. Было слишком холодно, чтобы пропадать в такое время года.
– Он уехал на велосипеде, когда его видели в последний раз, – сказал Генри. – Его велосипед нашли в миле вверх по дороге, в деревьях, но Пола не было и следа. Я думаю, его родители сейчас в панике.
Я подавленно пил пиво. Дэн тихо сказал:
– Давайте выпьем за то, чтобы его нашли, а?
Мы еще немного поболтали с Генри, а потом вернулись к разговору о воде Бодинов и микроорганизмах. Дэна явно раздражала загадка желто-зеленых выделений этих созданий; он перепробовал кучу вариантов, когда цели у этих существ не могло быть, и еще столько же вариантов, когда цель быть могла, но все равно ничего не прояснилось.
Я сказал:
– Я не знаю, что ты так беспокоишься. Ты же ведь, черт побери, знаешь, что тебе в конце концов придется все выяснить. Несколько месяцев терпеливых исследований – и ты обнаружишь, что они делают себе кофе ко второму завтраку. Первые микроорганизмы, которые сами собой подкрепляются.