Я долго блуждал под дождем и ветром на главной дороге, ведущей к торговому центру Грейнитхед. Меня миновало несколько автомобилей, но ни один из них не задержался, чтобы подвезти меня, и я тоже не пытался их задерживать. Кроме этого, дорога была пуста, только перед домом Уолша трое молодых людей в непромокаемых куртках снимали с изгороди выдранное из земли и упавшее дерево. Один из них заметил:
– Как хорошо, что мы не выплыли сегодня вечером.
А я как раз припомнил песенку, любопытную песенку из Старого Салема:
Но поймали лишь рыбий скелет, Сокрушенное сердце что в челюстях держит.
Еще через минуту я увидел огни фонарей на паркинге у лавки и красную светящуюся надпись: «Открыто с 8 до 11». Витрина вся запотела, но внутри можно было различить яркие цвета современной действительности и несколько клиентов, делающих покупки. Я открыл дверь, вошел и вытер ноги о подстилку.
– Как плавалось, мистер Трентон? – вскричал Чарли Манци из-за стойки. Чарли был веселым толстяком с большой копной черных курчавых волос, но и он был способен на наиболее злобное ехидство.
Я поспешно стряхнул воду с плаща и задрожал, как промокший пес.
– Я как раз серьезно думал, не стоит ли заменить автомобиль на каноэ из березовой коры, – заявил я. – Это ведь будет наиболее дождливое место на всем Божьем свете.
– Вы так думаете? – бросил Чарли, кроя салями, – на Гавайях, в горе Байлеале, ежегодные осадки вроде бы составляют четыреста шестьдесят дюймов. Или в десять раз больше, чем здесь, так что не жалуйтесь.
Я забыл, что хобби у Чарльза было в рекордах. Рекорды погоды, рекорды бейсбола, рекорды высоты, рекорды скорости, рекорды самых толстых людей, рекорды в еде дыни, стоя на голове. Жители холма Квакеров знали, что в присутствии Чарли Манци никогда нельзя говорить, что что-то наилучшее или наихудшее в свете – Чарли всегда мог доказать, что это неправда. Самая низкая температура, зафиксированная на североамериканском континенте составляет минус 81 градус по Фаренгейту, и произошло это в местности Снег на Юконе в 1947 году, так что не пытайтесь убедить Чарли, что это «наверно самая холодная ночь в истории Америки».
Для хозяина крайне многопрофильной лавки Чарли был дружелюбен, болтлив и любил пошутить с клиентами. По существу, шуточная болтовня с Чарли представляла главную привлекательность лавки в Грейнитхед, кроме той мелочи, что это была ближайшая лавка в окрестностях. Некоторые клиенты, направлялись за покупками, готовили заранее то, что они скажут Чарли, надеясь, что этим победят его. Но они редко побеждали. Чарли прошел трудную школу и издевательств уже давно, когда еще был толстым и неуклюжим ребенком.