- Не моя, - спокойно ответил он. - Лика, спасибо, ты можешь идти, - девушка тут же крутанулась на месте и скрылась из виду, как будто ее и не было. - Не будем шуметь на улице.
Тим взял меня за руку и потянул в сторону.
- Дома ты выскажешь мне все что думаешь по моему поводу.
Привычка не устраивать скандалы на людях сработала и в этот раз. Послушно дала увести себя.
Тимофей привел меня в кухню. Подвел к столу.
Я, как послушная девочка, уселась на стул.
- Обедала? - спросил он, вместо того чтобы начать объяснять.
- Нет, - ответила односложно.
Дулась, как хомячок.
- Отлично. Тогда сейчас перекусим по быстренькому. А то я голоден, как стая волков.
Он полез в морозильную камеру и… достал оттуда порезанные отбивные. Куски мяса лежали на специальном поддоне. Тим сунул заготовку в микроволновку.
Я следила за мужчиной с огромным интересом.
Мой папа никогда не готовил. Впрочем, мама в последнее время этим тоже не занималась. Мы ели только то, что готовила нам тетя Клава. Повариха появилась в доме давно, вместе с лишними деньгами. На тот момент мама заявила, что она не нанималась готовить три раза в день. У нее нет на это времени. Отец согласился. Прислуга прочно вошла в нашу жизнь. С тех пор никто из родителей не появлялся на кухне.
Иногда я заглядывала к тете Клаве, и она с удовольствием обучала меня премудростям кухонного мастерства. Мне не так хотелось научиться готовить, как нравилось с нею разговаривать. О простом. О разном. О житейском. О том, о чем нельзя было поговорить с родителями. Тете Клаве я могла рассказать о своих желаниях, о чем мечтаю, чего хочу. С ней я могла быть собой. Не притворяться. Не вести себя так, какой хотели меня видеть родители. Могла есть сгущенку пальцами, а потом их облизывать. Пить чай из пиалы. И делать много чего такого, за что получила бы порицание от родителей.
Минуты в микроволновке хватило, чтобы полностью разморозить отбивные.
К тому времени на плите стояла сковорода, в которую Тим плеснул масла. Не так, как обычно делала тетя Клава, на самое донышко. А от всей души.
В сковороду шлепнулись отбивные, предварительно посоленные и поперченные. Масло запенилось, разбрызгивая во все стороны жир.
- Кто же так делает? - подхватилась со стула.
Быстро нашла в шкафу крышку и прикрыла шкворчащее безобразие.