Сошел ли он с ума от подобного? О-о да, и не раз! Но в том и
весь ужас его положения, что даже свихнувшись, даже умерев
бесчисленное количество раз самыми разными способами, он всё равно
возрождался. Рано или поздно его безумие отступало, оставляя лишь
измученное десятками тысяч смертей существо, которое вновь брало в
руки оружие и шло вперед, сквозь полчища безумных, жаждущих его
душу, монстров.
В конечном итоге, когда душа Пепла была в очередной раз
повержена, он просто не возжег Пламя, пришел к Храму и сел тут. И
никто не пытался этому помешать. Даже не потому, что не смогли, а
потому, что все обитатели Храма, помимо самого мертвеца, были
такими же полыми, просто чуть более разумными и не жаждущими плоти.
Они даже не могли осознать того факта, что Огонь уже давно должен
быть зажжен.
Так он и сидел. Бездумно смотря на красивый пейзаж и не
собираясь что-либо делать дальше. Он просто выгорел, потерял любую
волю к продолжению этого порочного круга и предался бесконечной
апатии. Хотя последняя овладела им много раньше, когда он в
последний раз вновь обрел разум, после долгого безумия. Тогда же,
вместе с приобретением ясного сознания, он потерял все эмоции и шел
дальше лишь по инерции, силе привычки. Однако и она показала
конец.
Этот миг ничем не отличался от других таких же. Избранная нежить
все так же сидел на краю пропасти, привалившись к стене, и вокруг
всё так же никого не было. Но буквально через мгновение все
изменилось. Изменения эти не выражались никак, кроме одного — рядом
с сидящим мертвецом появилась высокая фигура, бесшумно и неощутимо.
Почти неощутимо.
Избранный мертвец среагировал мгновенно. Лишь одно отточенное и
неимоверно быстрое движение, для постороннего зрителя так и вовсе
могущее выглядеть натуральной телепортацией, и вот он застыл в
стойке напротив предполагаемого противника, взяв черный клинок
двуручным хватом. При том вся его фигура не выражала совершенно
никакого напряжения, лишь спокойствие перед предстоящей битвой.
Вот только противник не выглядел обычным полым. Это был высокий
седой старик с бледной кожей и красными глазами. На его довольно
мощной фигуре сидел отлично подобранный под пропорции незнакомца
черный костюм с золотой окантовкой, а на плечах, поверх костюма,
была накинута того же цвета накидка. В руках, на которых были одеты
белые матерчатые перчатки, старик сжимал трость, на которую сейчас
и опирался.