А.П. Соколов. Гогландская морская битва
Гогладская битва (1788 г.) показывает, что если даже русским морякам чего-то не доставало по части морской выучки, то это с лихвой компенсировалось храбростью и стойкостью в бою. Этот же эпизод может служить прекрасной иллюстрацией того факта, что мужество экипажей должно подкрепляться творческим использованием тактики, дальновидностью и упорным достижением конечной цели – уничтожения неприятельского флота – командирами кораблей.
Наша битва со шведами при Гогланде, одна из кровопролитнейших морских битв, имела такое решительное влияние на всю кампанию 1788 года, что при описании ее изложение предшествующих и последующих ей обстоятельств будет совершенно необходимо.
В начале 1788 года, имея войну с турками, мы готовили в Кронштадте эскадру для посылки в архипелаг. Для наблюдения за движениями шведов были командированы три фрегата: один к Свеаборгу, другой к Гангэудду[75], третий к Карлскроне, и, как война не была еще объявлена, то в начале июня отправились к Копенгагену наши 3 стопушечных корабля и 4 транспорта – часть назначавшейся в Средиземное море эскадры, посланная вперед, чтобы заблаговременно исправиться там и не задержать остальных судов. Этой частью командовал вице-адмирал фон Дезин. 10 июня у Готланда встретил он шведскую эскадру, состоявшую из 12 кораблей, 3 фрегатов и 2 бомбардирских судов под командой брата короля Густава III генерал-адмирала герцога Зюдер-манландского.
…Спустя еще две недели, именно, в ночи на 27 июня, наши фрегаты – «Ярославец» и «Гектор» – увидели неприятельский флот уже у Суропа (по западную сторону Ревеля) и согласились идти с этим известием одному в Кронштадт, другому в Ревель. Ветер для них был противный и очень тихий, почему лавировка была безвыигрышна, и вскоре шведский флот окружил их. В 8 часу утра командир «Ярославца» кап. 2 р. Бордаков, вероятно догадываясь о готовившейся ему участи и желая поскорее выйти из неопределенного положения, отсалютовал 11 выстрелами; вместо ответа с адмиральского неприятельского корабля пустили ему под корму три ядра. Бордаков послал офицера, чтобы узнать причины такого поступка с ним, но посланного офицера арестовали и, переменив на шлюпке гребцов, послали на ней своего офицера с требованием немедленной сдачи: уже восемь дней, как была объявлена война. Посоветовавшись с обер- и унтер-офицерами, Бордаков решил сдаться и в исходе 9-го часа спустил флаг, гюйс и вымпел. Другой фрегат «Гектор», под командой кап. – лейт. Колокольцева, в это время лежал в дрейфе и по первому требованию тоже сдался.