– Ох, Ладка, узнаю чего, я тебя… – Аркаша запнулся, прикидывая, что он мне такое сделает, но, так и не придумав ничего особенного, махнул рукой. – Ты перед Ломом титьками своими не тряси, у него и без того рожа блудливая, так по тебе глазищами и шарит. Ну что тебе «Волга», корыто, прости господи, уж покупать, так импортную.
– Я патриотка, родную промышленность поддержать хочу.
– Шлюха ты, бессовестная баба и шлюха.
– А ты пенек старый, – заявила я и стала разливать чай.
Аркаша посидел, посопел, вернул себе обычный цвет и, почесав грудь, сказал:
– Ладушка, чеченцы вчера опять были, слышишь?
– Гони в шею. Говорили уже.
– Деньги-то какие сулят.
– Они посулят, а потом брюхо-то жирное тебе вспорют. Свяжешься с нехристями – брошу. Ей-богу, брошу и на деньги твои наплюю.
Я подумала и на всякий случай вторую тарелку грохнула. Тарелок было не жалко.
– Ты подожди, – опять запел Аркаша. – Дело-то выгодное, подумай, мы ведь в сторонке будем. А деньги-то какие.
– Аркашка, – грозно сказала я, – отвяжись. Нутром чую, свяжешься с чечней, каюк тебе.
Он вздохнул. В мое нутро Аркаша верил свято. Лет пять назад подъехали к нему с большим делом, мне же предложение пришлось не по душе, ругались мы дня два, Аркаша уступил, потом дурью орал, злился, что из-за меня миллионов лишился. Но вскоре ребятки отправились восемь лет строгача отсиживать, а толстяк тихой сапой их дело к рукам прибрал, просил прощения, руки целовал и с тех пор больше советов моих ослушаться не смел. Аркаша еще раз выразительно вздохнул.
– Ладно, нет так нет. А с долгом что делать будем, неужто отдавать?
– Еще чего. Перебьются.
– Грозились.
– Ты на них Лома спусти. Нечего ему задницу просиживать. Обленился, кобель здоровый, только и знает девкам подолы задирать. За что ты ему деньги платишь?
– И то верно. Пусть поработает.
Аркаша успокоился и опять ко мне полез:
– Ладушка, красавица ты моя.
Я чмокнула его в лысину. Аркаша обиделся.
– Ну что ты за баба такая, ласкового слова от тебя не дождешься. Все только дай да дай. Пожалела бы ты меня.
– Чего тебя жалеть?
Он вздохнул:
– Старею. Давление у меня. Сердце.
– Не прибедняйся. Ты меня переживешь. Давление. Лопать меньше надо.
– Куда меньше. Не пью совсем. Коньячку только.
– Водку пей. Поправишься.
– Дай я тебя хоть поглажу.
– Погладь.
– Ладуль, приедешь завтра?