А ведь
ещё ему выпало счастье сидеть на уроках Кеплера и Майра в школе.
Учиться рисовать у самого Рубенса и изучать математику и геометрию
у Симона Стивена. Ну и что, что рядом сидят дети. Учиться с детьми
не стыдно.
Стыдно не
учиться!
Событие четвёртое
Лукаш
Донич смотрел на рисунки, принесённые Петром Пожарским, и не
понимал. Как? Как он придумывает всё это? На этот раз княжич принёс
эскизы серёг. Их было пять разновидностей. Все пять были с камнями
разного цвета. Но форма серёг была одна. В золотую розеточку
вставлялся огранённый камень, потом шла петелька, к которой
прикреплялся листочек чуть вогнутый внутрь и с загнутым острым
кончиком. Листочек тоже был золотым, но с лицевой стороны был
покрашен краской того же цвета, что и камень, а потом залакирован.
Таких совершенных серёжек ювелиру видеть не доводилось. Но вид был
не главным, главным был шарнирный замок, который не позволял
серьгам выпасть и потеряться, но легко расстёгивался, если потянуть
за скобку вниз (английский замок). Это был шедевр ювелирной мысли.
Сейчас серьги просто вешались на изогнутую проволочку (дужку) и
легко слетали, да ещё и мешались эти свисающие дужки.
- Эти
замки могут принести целое состояние в Европе. Там так делать не
умеют, - сообщил Лукаш Пожарскому, когда перестал
восторгаться.
- Лукаш,
а сколько сейчас у тебя человек работает? – улыбнулся
княжич.
-
Двадцать человек, но в основном это только ученики. Они только
перья и умеют делать, - посетовал ювелир.
- Ну, ты
не прибедняйся. У тебя самая большая мастерская в России, а может и
во всём мире, - хлопнул его по плечу Пётр.
- Это
так, но я всё равно не успеваю сделать все заказы.
- У тебя
остались знакомые в Праге или других городах? Напиши им письма,
пусть они приезжают. Опиши, как вы работаете, сколько у вас
заказов. Про Рубенса напиши и вообще про Вершилово. Всем сразу дом
построю, а если заслужит, то и терем. Там сейчас война и она будет
идти ещё очень долго. А у нас здесь войны не будет больше никогда.
Напиши.
- Я уже
думал над этим, но мне-то от этого какая польза? – кивнул
Лукаш.
- Давай
так. Им, если это мастера, а не подмастерья, 50 процентов прибыли.
Тебе 25 и мне 25. Думаю, это будет справедливо, - предложил
Пожарский.
- Хорошо,
я напишу письма в Прагу и переговорю с другими иноземцами, с тем же
Рубенсом и Кеплером, может они кого подскажут, - обрадовался
ювелир.