Сан-Урри способен на все. Однако теперь бесполезно ломать над этим голову, высланные персидские шпионы в эту минуту либо уже за Эламскими холмами, либо настолько близко от границы, что и самый быстрый гонец не настигнет их. Оставалось одно – добиться ясности у Валтасара. Сан-Урри он займется в ближайшее время.
Хотя в его отсутствие Эсагиле и удалось провести царя, Набусардар решил во что бы то ни стало снова расположить его в свою пользу. Прежде всего следовало взять себя в руки, так как нет ничего опаснее, нежели действовать в пылу гнева и горячности.
Он постарался овладеть собой и заметил Валтасару, что завоевание Вавилонии Киром едва ли повлияет на судьбу Эсагилы, но царь Халдейской державы неизбежно падет. В лучшем случае Валтасара ждет судьба узника в подземельях экбатанского царского дворца, а вероятней всего, он станет жертвой персидских солдат, которые триумфально пронесут его отрубленную голову до своей столицы.
– Довольно! – выдохнул Валтасар и, обессиленный, упал в кресло.
Ослабевшей рукой он потрогал кадык, выступавший над широкой золотой цепью.
Набусардар спешил воспользоваться минутой слабости властелина. Он продолжал живописать жестокость и зверства варваров, обитавших за Эламскими холмами, столь красочно и таким ясным и звучным голосом, что Валтасар вскочил с кресла и заметался по залу, словно хотел убежать от жутких рассказов о кровавых бесчинствах врага. Он и сам подчас жестоко расправлялся со своими подданными, но теперь ему не хотелось об этом слышать, поскольку подобная судьба грозила ему самому.
Слова Набусардара внушали ему ужас, и он снова воскликнул:
– Довольно, князь! Не знаю, почему боги не желают даровать покой дням моего правления. Я молод, в мои годы от других требуется только умение наслаждаться. Почему я служу мишенью для стрел, что ни день летящих со всех концов Вавилонии?
– Навуходоносор тоже был подобной мишенью и все-таки сокрушил всех своих врагов. Не нашлось такой стрелы, которая смогла бы поразить его сердце. Нужна только мудрость, царь царей, лишь она делает человека неуязвимым.
Валтасар оперся на полочку со стопками таблиц.
– А что же такое мудрость? – спросил он. Его глаза горели пламенем, которое разжег Набусардар. – Может, мудростью является осмотрительность, о которой ты, князь, мне постоянно твердишь?