– Моя мама умерла, так и не исполнив свою мечту, – тихо
заканчивает Аля. – В год, когда мне исполнялось четырнадцать и мы должны были
отправиться в своё путешествие, у мамы обнаружили опухоль. Через два года её не
стало.
Она всё-таки плачет. Тихо, словно стесняясь такого
проявления чувств. Совсем не напоказ. И мне не остаётся ничего больше, кроме
как просто сжать её в своих руках в попытке принести немного успокоения.
Позже мы заканчиваем вечер ужином в ресторане с
прекрасным видом на водную гладь и возвращаемся в наш домик затемно. Я не
спрашиваю позволения, она не выражает протеста: мы вместе принимаем душ, вместе
ложимся спать в одной комнате.
В моей голове полный бардак. Не хочу и не могу думать,
где, мать твою, был все эти годы её отец. Что за мудак терпеливо отсиживался в
стороне, пока его дочь – чистый, прекрасный и светлый человек, – сидела рядом с
умирающей матерью?
Утро выдаётся хмурым. Лепит снег с дождём. Аля придвигает
кресло к панорамному окну и загружает электронный учебник. К вечеру мы должны
вернуться в Лондон, и это знание не улучшает настроения.
Жизнь потечёт дальше. Привычным ходом. Я погрязну в
делах, которые забросил на эти дни, забросил целенаправленно, чтобы уделить
время Але. Предвкушая собственную занятость, я раздумываю, как донести до
девушки ту простую мысль, что скоро её жизнь изменится до неузнаваемости. Если,
конечно, она захочет попробовать. А мне очень хочется, чтобы она хотела.
На обратном пути в Лондон Аля заметно нервничает. Теребит
в руках ремешок сумки, кусая губы.
– Всё в порядке? – не выдерживаю я.
– Да, конечно. Просто... – она мельком смотрит на меня и
отводит взгляд в сторону, – было здорово. Там, в этом доме. Немного грустно его
покидать. А теперь...
– Я заберу тебя завтра в три. Пообедаем, и я отвезу тебя
на работу. Мне нужно в срочном порядке уладить несколько вопросов, но я найду
время для тебя, Аль.
Я беру её руку и не отпускаю до самого общежития. Если бы
я позаботился заранее и договорился об аренде, я бы мог уже сегодня отвезти её
в квартиру, где она и могла бы жить. Не везти же её к себе без уверенности, что
Мила забрала всё своё барахло, а главное, убралась оттуда сама!
Одна ночь ничего не решит. А завтра я поручу помощнице
найти приличную квартиру или лучше даже дом и уже в обед смогу озвучить свои
пожелания.