– На каких же?
– Женятся, мой младший друг, или по очень большой любви
или по очень большой выгоде. Любовь в нашем возрасте – это уже сродни
фантастике. Если вдруг встретишь такую, то хватай, невзирая на обстоятельства.
А выгода... Я её не ищу, своим добром карманы полны. И, насколько я помню, ты
уже лет десять в браке чалишься?..
– Готовлюсь к разводу.
– Жена не участвует в делах фирмы? – тут же подобрался
он. – Вот она – точно идеальная кандидатура.
– Жена только тратить деньги любит, – со смешком
отмахнулся я, – а откуда они берутся – не её дело.
– Думай, Сань. Тут никого скидывать со счетов нельзя.
Поверь моей чуйке, такие подлянки устраивают либо самые близкие, либо самые
заинтересованные. Вот и остаются Сафронов с дочкой и твоя жена. – он
усмехнулся. – Ради интереса, из-за бабы?
Я разразился хохотом.
– Вы все издеваетесь что ли? Заладили свою шарманку.
– Я тебе к тому, что если баба новая, то и она попадает в
категорию потенциально заинтересованных лиц.
– Она – точно нет. – отрезал я.
– Значит, из-за бабы... – покачал головой Бакинский. – Что,
Санёк, значит, не врут? Есть любовь после тридцати пяти?
– Да иди ты... в баню! – хохотнул я.
– Только с тобой за компанию, – поддержал Николай, кивнув
в сторону парилки.
Я пробыл в Москве чуть больше недели. Это время показалось мне бесконечным
адом по двум удручающим причинам: Мила душила меня своими причитаниями, Аля
убивала своим молчанием. Я даже не сомневался, что эта очаровательная девчонка
уже причислила меня к касте ублюдков, которые бросают таких, как она, после
первой же ночи. Наверняка, именно об этом пишут в её книжках.
Дело о предоставлении подложных документов в закупках по
тендеру за моей подписью и официальной печатью, в котором мне предъявили
обвинение, а также слив внушительной части бюджета на оффшорные счета через
подставные фирмы-однодневки, якобы поставлявшие закупочные материалы, хотя пока
и не имело прямого доказательства моей причастности, но пахло сенсационно.
Отвратительно.
Потому что, в случае доказательства моей причастности,
мне светит до пятнадцати лет с конфискацией имущества. И это, пожалуй, ещё при
нормальном раскладе. Мой адвокат не тешил меня иллюзией, что всё будет чудесно.
Нет. Если другого выбора не останется, он попытается договориться о сделке, и,
возможно, мне скостят срок лет до семи. А там, при хорошем раскладе, у меня
будет шанс освободиться по УДО. Всего через каких-то пять лет!