Вот только в следующем помещении, где
стояли бочки, нас ждал сюрприз. Такой же зеленокожий гоблин
перевалился через край бочки в углу, свесившись в неё. Из-под
набедренной повязки открылась не самая приятная картина.
– Бухло! – слышался его голос,
вылетающий из бочки словно из трубы.
Мы влетели внутрь и испуганно
застыли, прошаркав по грязному полу.
– А? – гоблин заворочался, замотал
ногами, пытаясь выбраться.
Думать было некогда. Я подлетел,
схватил его за пятки и ухнул в бочку.
– А-А-А-абл-бл-бл… – его истошный
крик резко потонул.
Но этого хватило. Потому что в том
коридоре, в котором была развилка, послышались голоса. Скрипучие,
хриплые, и вылетали они явно не из людских глоток.
Мы оказались в западне. Гоблины
вот-вот должны были ворваться и с другой стороны.
– Кирды-ы-ык! Хана-а-а!
– Нет! – Кент так и продолжал
обнимать рюкзак вместе со щитом, – Как они там оказались?
Я толкнул его обратно.
– Куда? – Кент особо не
сопротивлялся, – Да всё пропало! Нас даже не успеют найти…
Забежав в комнату с камином, я
испуганно огляделся. Стол, аппетитный поросёнок, чадящий камин в
углу, морды всяких тварей на стене. Соображай, Гончар!
Сердце билось, как угорелое, отбивая
в ушах похоронный марш. А руки до сих пор помнили прикосновение к
живому гоблину. Обычный доходяга, кожа да кости, только холодный и
потный.
И такие к нам бегут с двух
сторон.
Из зала с ящиками уже неслась ругань
и звон железа – гоблины пробирались через завалы. За спиной тоже
приближались крики.
– Хана-а-а!!!
Поможет только чудо…
– Кент! – я тряхнул игрока за
плечи.
– Трупы…
– Ке-е-ент! Ты же игрок, давай, делай
что-нибудь!
Он непонимающе уставился на меня.
– Но я же балласт…
– Чего? Давай магию свою, хоть
что-нибудь…
– Да я ничего такого не умею.
Я зарычал, перехватив дубинку, и
толкнул его в угол, к камину. Напрягся, сваливая стол. Уф-ф,
тяжёлый какой…
Стол завалился на бок, блюда и
бутылки ссыпались, раскалываясь. Жареный поросёнок покатился по
полу, собирая соломенную труху, и остановился у ног гоблина.
Он как раз влетел в комнату и едва не
споткнулся. А потом растерянным взглядом посмотрел на испорченное
блюдо.
– Жратва? – на него было жалко
смотреть.
Впрочем, через секунду его взгляд
налился лютой ненавистью.
– Кранты! – он повел пальцем по
горлу.
– Что за на? – за его спиной рявкнул
второй гоблин, – Сра-а-ач!