Но теперь я хотя бы знала, с чего меня вчера так закрутило. Новый одеколон Вадима пах мокрым тисом. У сухих хвоинок запаха почти нет, если только не растереть их в руках, но у мокрых появляется тонкий терпкий аромат. И он был бы очень приятным – если бы не напоминал о том унизительном для меня моменте в парке. Сознание постаралось избавиться от этой ассоциации, загнав ее в самые глубокие подвалы. Но разговор в ресторане оказался камнем, брошенным в болото. А когда к нему добавился еще и одеколон…
Воспоминания полезли, как змеи из прохудившейся корзины факира, одно другого противнее.
Тетрадь. Наташа Леонтьева. Артем. Илья. Выпускной. Два Женькиных письма, над которыми я попеременно то рыдала, то хохотала. И все три следующих года, когда я считала себя никчемной уродиной – пока не встретила Вадима.
«Все, - сказала я себе. – Хватит, Лера. Будем считать, что это был катарсис. Тема закрыта».
Секретарша Чарушникова посмотрела на меня удивленно:
- Добрый день, Валерия Сергеевна. Вы договаривались с Максимом Петровичем? Он мне ничего не сказал.
- Час назад по телефону.
- Максим Петрович, к вам Соболева, - сказала она в интерком.
- Да? – удивленно рыкнул голос Чарушникова из коробочки. – Проси.
Я зашла в кабинет, прикрыла за собой дверь поплотнее. Чарушников – рыхлый, лысоватый, в белой рубашке с закатанными рукавами – стоял у окна и вдыхал свежий воздух из форточки. Ливень начался, когда я поднималась по ступенькам бизнес-центра. Ну хоть в этом мне сегодня повезло.
- ВалерСергевна, дорогая моя, - Чарушников подошел ко мне, поцеловал руку. – Чем обязан?
- Максим Петрович, давайте без клоунады, - поморщилась я. – Вы сказали, что это не телефонный разговор, я приехала поговорить не по телефону.
- О чем? – он приглашающе махнул рукой в сторону кресел у кофейного столика. – Чай, кофе?
- Кофе, пожалуйста. Об Ипатьеве.
- Вера, два кофе, - приказал Чарушников в интерком. – О том самом Ипатьеве? – он указал большим пальцем в потолок.
Я села в кресло, Чарушников устроился напротив. Несколько секунд мы с недоумением смотрели друг на друга. Похоже, ни один из нас не понимал, что происходит.
- О том самом Ипатьеве, - кивнула я. – Мне сказали, что он заказал вам свою новую кампанию.
- Ипатьев?! – изумился Чарушников. – Кто вам такую глупость сказал?