Кажется, в Центре космической медицины (ЦКМ) не было сотрудника, который бы не знал о существовании Тамары Белозеровой. Артем – заведующий лабораторией мозга, заядлый сорокалетний холостяк (местные дамы, попусту растратив на него запасы обаяния и убедившись, что мужчина не пробиваем, давно махнули на нейробиолога рукой) несколько лет назад неожиданно привез из командировки жену. После двухнедельного отсутствия Белозеров пришел на работу в сопровождении девицы лет двадцати восьми и объявил озадаченным сослуживцам: мол, знакомьтесь, Тамара, супруга.
Прекрасная половина института пожимала плечами и строила догадки: какими талантами обладала провинциалка, что умудрилась за пол месяца не только охмурить твердолобого женоненавистника, но и довести его до ЗАГСа? Внешность тут ни при чем. Тамара – прямо сказать не красавица, тощая и длинная, нос курносый, волосы забытого после многочисленных перекрашиваний цвета, очки на носу. Нет, здесь дело не чисто, перешептывались кумушки. Наверняка, девица беременна. Причем, не от Белозерова, за неделю ребенка может и получится сделать, только узнать об этом нельзя. Скорее всего, Тамара вцепилась мертвой хваткой в первого попавшегося на пути мужика и заставила поставить в паспорт печать о браке. Ничего, пройдет пара месяцев и ситуация разъяснится. Сотрудницы, сначала позавидовавшие Тамаре (умеют же некоторые!), потом стали жалеть Артема: надули хорошего человека.
Белозеров уговорил Федора Найдёнова – руководителя Центра взять Тамару на работу, в качестве секретарши. Но это в штатном расписании девица значилась секретарем-машинисткой, сама же себя она считала никак не меньше помощника директора. Тамара жестко отбирала тех, кого допускала к телу начальника (особенно тщательно просеивала женщин), отслеживала его переговоры по телефону, выговаривала людям, которые нанесли чуть ли не оскорбление, опоздав на совещание к главному.
Теперь сотрудницам впору было уже не Белозерова жалеть, а себя. Тамара, дама злопамятная, прозванная острословами Стихийнобедствием, внесла в черный список несколько фамилий тех, кто скептически воспринял ее появление, и убедила шефа вычеркнуть несчастных из претендентов на премию.
Белозеров пытался вразумить супругу, но она лишь презрительно фыркала и через полгода (никакой беременности, как выяснилось, не существовало) объявила, что требует развода, потому что собирается выходить замуж