Было ощущение, что с меня сняли душную пелену, и я смогла рассмотреть мир по-новому – яркий, красочный, невообразимо красивый мир! Я хотела подарить его весь своему малышу. И, конечно, морить себя голодом или сидеть в четырех стенах стало для меня сродни преступлению. Именно поэтому сейчас я гуляла с Реми и грелась под все еще теплым осенним солнцем.
Меня больше не тревожили мысли о собственной ненужности или одиночестве. Я вдруг стала казаться себе цельной и вполне счастливой. Единственное, что беспокоило меня в данный момент, так это то, что я действительно слышала разговор Реми и Лероя в своей комнате, после того как ушел врач. И совру, если скажу, что поведение Лероя не показалось мне странным. По сути, мы с ним совершенно чужие люди. И то, что почти месяц мы живем под одной крышей, не делало нас даже друзьями. Порой его чрезмерная забота обо мне сильно напрягала, но обычно я списывала все на указания отца. Оберегать меня – его работа, не больше! Именно так я всегда и думала. Всегда, но не сейчас.
– Когда ты уезжаешь в Ле-Ман? – Я решила сменить тему, чтобы не портить настроение ни себе, ни Реми.
– Уже завтра, – печально выдохнул парень.– Месье Томази перенес сроки. Почти на три недели, Ксю. Я так не хочу оставлять тебя одну!
В Ле-Ман открывался новый ресторан, и шеф-повар Томази отправлял часть своих учеников туда на стажировку. Для Реми это был уникальный шанс не только набраться опыта в «высокой» кухне, но и получить отличный старт. Поэтому, как бы сильно меня ни печалила предстоящая разлука с ним, я постаралась не показывать своего огорчения.
– Все будет хорошо, не переживай. Просто звони иногда. – Я чуть крепче прижалась к Реми, а тот молча кивнул.
***
– Ну, что сказал врач? Не успела я шагнуть из кабинета доктора Орея в коридор, как взъерошенный Лерой налетел на меня с расспросами. В моем ребенке он определенно видел угрозу нашей безопасности.
– Я беременна, Лерой, – спокойно ответила ему.– У меня будет ребенок от Тимура.
Эта новость уже не была столь ошарашивающей и внезапной, нет. Теперь я просто перестала сомневаться. Врач подтвердил, что скоро я стану мамой.
И мне совсем не показалось, что при упоминании имени Черниговского в контексте моей беременности у Лероя промелькнул нездоровый блеск в глазах. Неужели ненависть Горского была настолько заразна?