Хели выглядела сконфуженно и бросала виноватые взгляды.
— Ты выйдешь замуж! Вы будете посещать приёмы, ходить на выставки и в театры. А свадьба? Мам, где будет церемония? – продолжила вдохновенно Лоя, в глазах которой едва ли не мелькали мечтательные сердечки.
— Перестань, — одернула ее Хели.
Я закрыла глаза. Открыла. Отец отрешённо смотрел в окно, а мама сосредоточенно намазывала на хлеб мягкое масло.
— Мы уедем, Лоя, уже завтра. Праздника не будет. Тебе разве не сказали мама с папой об этом? – уточнила я.
Улыбка сползла с лица сестры. Теперь я ощутила себя виноватой.
— Ой. Я не помню. Может, и упоминали, – растерянно произнесла Лоя. Извини!
— Мы говорили об этом, но без подробностей. Лоя, господину Эртону нужно уже завтра отправиться домой. Он живёт не здесь. Поэтому такая спешка с принятием решения.
– О-о, – протянула сестра, но больше ничего не добавила. Понуро опустила голову.
— Я пойду собирать вещи, — предупредила я прежде, чем уйти.
Но не успела скрыться в комнате, как ко мне прибежали сестры. Взбудораженные, несколько сконфуженные, они всячески пытались поднять мне настроение. И мама пришла следом за ними. Я не особо разделяла их энтузиазм. Но пока складывали вещи в чемоданы, они сумели заразить меня своим настроением.
Даже серьезная Хели улыбалась, постоянно приобнимая меня, дотрагиваясь. Я знала, что это одна из последних наших встреч. Неизвестно, когда в следующий раз я буду дома. Поэтому решила насладиться моментом и поддаться. Напевала вместе с ними песни, смеялась и шутила. Было почти легко и спокойно. А всё плохое пока затаилось серым фоном, от которого я сейчас старательно отводила глаза.
В такой атмосфере прошла половина дня. Мы почти закончили с одеждой, осталось лишь подготовить кое-какие книги, нитки и ткань для вышивания, да ещё некоторые мелочи, и мои вещи будут полностью готовы отправиться со мной в новое место. Папа на обеде не появился, и мы весело галдели за столом, что при нем делать категорически запрещалось. Даже мама, казалось, помолодела. Вела себя непринужденно, много смеялась, и постоянно смотрела на нас с любовью. Это было особенно приятно.
Тело ещё болело, но не настолько, чтобы мешать заниматься делами. Амису я почти не видела, да и мне сполна хватило ночных разговоров. Под конец обеда пришла Кати, ещё одна служанка, и передала просьбу папы, чтобы я сейчас же явилась в его кабинет. В приподнятом настроении, немного растрёпанная и разрумянившаяся после сборов, я отправилась к нему, гадая, что ему могло так срочно понадобиться.