– Сорока чего?
– Процентов. Почти один к двум.
Уже полностью овладев собой, она смотрела на него, дымя сигарой. Ее глаза, черные и проницательные, не мигая, глядели на него. В них крылось любопытство.
Он встал с кресла и подошел к двери.
– Спасибо, мисс Фьюгейт. Я вам очень благодарен за помощь.
Он остановился у двери, давая понять, что ждет, когда девушка выйдет.
Однако мисс Фьюгейт не двигалась с места. Он столкнулся с тем же особенным упрямством, которое обеспокоило Барни Майерсона.
– Мистер Булеро, – спокойно сказала она, – думаю, что, собственно, я должна пойти с этим в полицию ООН. Мы, ясновидцы…
Он закрыл дверь.
– Вы, ясновидцы, – прервал он ее, – слишком интересуетесь жизнью других людей.
Однако он знал, что он у нее в руках, и теперь размышлял, что делать.
– Мистера Майерсона могут призвать, – говорила мисс Фьюгейт. – Вы, конечно, об этом знаете. Вы собираетесь воспользоваться своим влиянием, чтобы его от этого спасти?
– Я собираюсь в связи с этим кое-что предпринять, – честно ответил он.
– Мистер Булеро, – тихо, но твердо сказала она, – давайте договоримся. Пусть его призовут, а я стану вашим консультантом по прогнозам моды в Нью-Йорке. – Она выжидающе замерла.
Лео Булеро молчал.
– Что вы на это скажете? – спросила она.
Она явно не привыкла к подобным переговорам, но намеревалась добиться своего, насколько это было возможно. В конце концов, подумал он, каждый, даже самый опытный, должен с чего-то начинать. Может быть, он как раз был свидетелем возможного начала крупной карьеры.
Внезапно он кое-что вспомнил. Он вспомнил, почему ее перевели из Пекина в Нью-Йорк и сделали ассистенткой Майерсона. Ее предсказания бывали неудачными. В сущности, некоторые из них – слишком многие – оказывались ошибочными.
Может быть, и картина будущих заголовков, говорящих о том, что его обвиняют в убийстве Палмера Элдрича, – предположим, что она говорила правду и действительно их видела, – была лишь очередной ошибкой, ложным предсказанием, так же как и те, из-за которых она оказалась в Нью-Йорке.
– Дайте мне время подумать, – предложил он. – Пару дней.
– До завтрашнего утра, – твердо сказала мисс Фьюгейт.
Лео рассмеялся:
– Теперь я понимаю, почему Барни был так раздражен.
И Барни, благодаря своим способностям к ясновидению, должен был предчувствовать, пусть хотя бы туманно, что мисс Фьюгейт подставит ему ножку, угрожая его положению.