— Хочешь уйти? — и снова Филатов читает мои мысли. Как змей-искуситель он соблазняет меня к побегу, но в то же время не даёт сделать и шагу, удерживая в своих руках. — Уйти проще всего. Сложнее попытаться понять. Но решай сама, я буду рядом в любом случае.
Его шёпот — это единственное, что я сейчас слышу, докопаться до истины — всё, чего хочу.
— Разве я могу уйти, не попробовав ризотто? — собираю последние силы в кулак, и, глядя на парня, широко улыбаюсь. Что ж, раз уж судьба привела меня в этот дом, грех убегать, поджав хвост.
— Ну вот, — наигранно вздыхает Фил и ведёт меня к столу. — А я так надеялся, что дело во мне, а не в ризотто!
Нудные разговоры о политике сменяются пустыми о погоде в Париже. Каждый за этим столом, что есть мочи, блюдёт осанку и старается переплюнуть соседа по умению держать вилку и вести светские беседы. Во главе сидит Шахов-старший. Слегка обрюзгший, заметно постаревший. Я помню его весёлым и шумным. Всегда восхищалась его умением обращать любую проблему в шутку и заслушивалась пением, когда дядя Олег в разгар праздников доставал гитару. Прошло четыре года. Всего четыре. Но глядя на отца Яна сейчас, мне кажется, что минула вечность. Суровый, равнодушный, молчаливый, он почти не участвует в беседе за столом и не ест. Задумчиво вертит в руках бокал с кроваво-красным напитком и отстранённо смотрит на сына. Он ни разу мне не улыбнулся, ни разу не спросил, как я жила все эти годы, а ведь прекрасно знает, через что мне пришлось пройти.
— Сашенька, милый, расскажи, как прошла конференция! — стоит разговорам о Париже стихнуть, как Ирина Анатольевна вспоминает про сына.
— Отлично, мам! — кивает Фил с набитым ртом, но парня это не смущает. — Мы с ребятами выступили круче всех!
— Что за конференция? — уточняет деловито Бельский, скорее для поддержания разговора, нежели желая знать подробности.
— Не заморачивайся, пап!— пищит Диана. Блондинка сидит прямо передо мной и неустанно сверлит презрительным взглядом. В отличие от Яна, который упорно пытается сосчитать рисинки в порции ризотто и явно проигрывает в расчетах.
— Да, не берите в голову, Демид Демидыч, – поддакивает Фил. — А то мало ли Диана тоже захочет принять участие.
— Что в этом плохого? – непонимающе смотрит в нашу сторону Агнесса.
— Вашего отца жалко: сгорит со стыда! — в открытую намекая на ректора университета и тупость Бельской, голосит Фил, за что начинает мне нравиться всё больше.