Он не смог сдержать смеха.
— Женька, в кого ты такая зануда, а?
— В мать, наверное, — совершенно не разделяя веселье братца, промолвила та. — Она была филологом.
— Так тебе было четыре, когда… — Святослав осёкся.
— Да всё нормально, договаривай, — снова отмахнулась Женя. — Я её не помню совсем… Гены, наверное.
— Ну, тогда это многое объясняет…
Когда Женя, приняв душ и приведя себя в божеский вид, снова спустилась на первый этаж, Славы там уже не было. Он явно был у себя — из комнаты сводного брата доносилась музыка, что-то «тяжёлое» — рок или метал, она плохо разбиралась в этих музыкальных стилях. Аппетита совсем не было, хотя пустой желудок продолжали крутить неприятные спазмы. Она так и не заставила себя съесть что-нибудь, только пила и пила воду. Да чтоб она ещё раз так накачалась! Стыдно было вспоминать своё вчерашнее состояние, даже те обрывки, что её память сохранила. А Женька помнила, как Светик помогал ей на улице, как таскал на руках её безвольную тушку… Это ж сколько теперь надо будет терпеть зловредные шуточки по этому поводу?
На экране телефона высвечивалась пара пропущенных от Лары и один — от Маринки. Мачехе Женя решила позвонить сама, насколько смогла бодренько отчиталась, заверив, что «в Багдаде всё спокойно», поинтересовалась, как родители добрались и разместились, передала привет отцу. С предательницей-подругой же разговаривать желания не было совсем.
Остаток дня Женя провалялась на диване, тупо таращась в «ящик», бесцельно перещёлкивая каналы и не оставаясь подолгу ни на одном из них, и кутаясь во всё тот же плед, который так и не отдала братцу. От пледа на грани ощутимости пахло Светиком — чем-то свежим и немного терпким, то ли парфюмом, то ли отголосками аромата его геля для душа, и Женька поймала себя на мысли, что постоянно принюхивается, раз за разом желая снова уловить этот запах. А может, это глюки, и ей кажется? Да нет… вот же он… тот самый аромат, что она почувствовала вчера, когда Святослав тащил её в дом…
Ближе к вечеру Слава вылез из своей берлоги и тоже спустился вниз.
— Ну что, алкоголик, ты как?
— Могло быть и лучше, — пропустила Женя издёвку мимо ушей.
— Ела?
— Не-а.
— А надо бы.
Он опять развёл бурную деятельность на кухне, впрочем, не переставая ворчать, что не нанимался к Женьке нянькой.
— Достал, Светик! Ещё меня занудой обзываешь, — сказала Женька, садясь за стол.