Это прозвучало как минимум забавно. Примерно как послать кого-то на известный орган, обращаясь на вы и по имени-отчеству. Я была преступницей, заключенной в тюрьму, но мой социальный статус требовал обязательных «вы» и «сола».
- Твое дело передать мои слова начальнику тюрьмы! – еще более нагло отрезала я. Так сказала бы настоящая Юниа, в этом у меня не было сомнений.
Надзирательница ушла, а я легла на топчан, разглядывая круг света, который светильник рисовал на потолке.
Конечно, мое требование могли элементарно проигнорировать. Но почему-то мне казалось, что все-таки наша с Айгером встреча состоится. Правда, я не имела ни малейшего понятия, о чем буду говорить с ним. Рассчитывать на давние чувства ко мне было бы смешно – после того как я дважды его предала. Но на что тогда надеяться? На милость, снисхождение?
Кстати, я не успела спросить Герту, что мы с Эйрой планировать сделать с ним. Впрочем, познания в истории подсказывали: свергнутого монарха в живых оставляют редко. Уже только для того, чтобы он не собрал своих сторонников и не вернул власть. Вряд ли бы мы с ней стали так рисковать.
Мне принесли обычный таз для умывания, завтрак, обед. Время шло, и я волновалась все сильнее. Как девушка перед свиданием, которое неизвестно, будет ли вообще.
Такую-то мать, а ведь в каждой шутке есть доля шутки.
Я никак не могла отделаться от двух воспоминаний: своего и Юнии. Как Айгер в горах держал меня на руках. Сказанное шепотом «Юнна» и прикосновение его теплых губ. И другое – как они с Юнией занимались любовью у ручья. Я снова и снова погружалась в каждое мгновение, как будто это было мое собственное воспоминание… и жалела, что оно – не мое. Если б я была на ее месте…
Ира, ты была на ее месте – и сделала то же самое. Ты такая же предательница, как и она. Забыла, как уговаривала свою совесть, что Слава – это так, легкое увлечение, а Артура ты действительно любишь?
Я встряхнула головой, пытаясь выкинуть из нее эти мысли, но они вцепились прочно. Вместе с другими. Что крайне глупо мечтать о мужчине, которого ты, судя по всему, собиралась убить и который должен подписать твой смертный приговор. Надо окончательно рехнуться, чтобы хоть на секунду вообразить, будто...