Не успел я закончить, как из-за угла появилась богиня и
потребовала натаскать ей воды. Было видно, как Лу некомфортно в
человеческом теле, хотя как мне казалось, она вообще не потела и
всегда выглядела неприлично свежо и бодро. Но, видимо, и ей надо
было смыть с себя дорожную пыль и грязь.
Чертыхаясь, сделал еще четыре ходки к колодцу, после чего Лу
прогнала меня прочь и начала собственные банные процедуры. Ну и
ладно, не очень то и хотелось смотреть на полуобнаженное молодое
тело… О чем это я? Занести вещи наверх и к Илию на конюшню,
спать.
Последующие дни слились в один большой забег. Никому подсобник,
который ничего не смыслил в мастерстве, был не нужен, так что с
быстрым поиском работы я обломился. А денег становилось все меньше
и меньше. Еще серебряный ушел на продукты на рынке, которые мы
держали у той же Лу в комнате, бессовестно используя ее помещение,
как кладовку.
Богиня со мной почти не разговаривала, но я видел, как все более
и более хмурой она становилась.
На четвертый день мне повезло и рано утром я перехватил халтуру
по разгрузке телеги, за которую мне посулили медную половину и
покормить обедом. Правда, не обошлось без конфликта. Оказывается, я
отбил заработок у деревенского парня, который постоянно опаздывал и
приходил слишком поздно, чем вызывал недовольство лавочника. Так
что, наняв меня, торговец решил увальня проучить.
Парень только зло зыркнул, на что я просто пожал плечами, мол,
кто первый встал, того и тапки. Надо быть порасторопнее.
Работа была не сахар, но справился я как раз к обеду. Чувствуя в
чем-то даже приятную, трудовую ломоту в плечах и пояснице, я жадно
ел горячую похлебку с мягким куском хлеба, стараясь в процессе не
обжечь губы и рот. Довольный и сытый, получил расчет у лавочника,
который остался доволен как моей молчаливостью, так и скоростью
труда. Он же, кстати, предложил заглянуть ровно через неделю —
тогда должны прийти бочонки с пивом, пара мешков муки и прочие
тяжести, и от моих оперативно-молчаливых услуг он бы не отказался.
Работа обещала быть посложнее, чем сегодня, так что сторговались на
девятнадцать медных и попрощались почти тепло.
Знал бы я, что все так сложится — обошел бы лавку боком.
Довольный и сытый, зная, что уже на один день следующей недели
работой я обеспечен, а значит, в тот день я точно буду есть и
заработаю что-нибудь для старика и своей богини, мне дорогу
перегородили трое молодчиков. Один из них был как раз тем
деревенским, у которого я отбил сегодня заработок, а двое других,
судя по всему — его знакомцы.