Фима - страница 3
Папин друг шутил, что в момент съемки козленка видели в последний раз. К характеру Фимы шутка отношения не имела, скорее, к характеру друга. 1936 год, Николаев
Отец окончил школу военных фельдшеров. На фронт попал летом 43-го – прямиком в мясорубку Курской дуги. Было ему 23 года. Чтобы сломать «немецкую машину», в пекло швыряли совсем мальчишек и тех, кто был уже непризывного возраста. Знания Фимы в области перевязок не пригодились – он стал связистом: обеспечивал телефонную связь командира полка с передовой. Таскал тяжеленные катушки, восстанавливал под огнем порывы провода. В декабре 1943-го отца ранило в голову. Ранение было не тяжелым – он продолжил службу, не покинув передовой…
Таким отец попал на фронт в 1943 году. На фотографиях, сделанных позже, у него уже другой взгляд
Тяжелее всего была разлука с домом и… зима. Не хватало тепла, еды, хотелось уснуть не в окопе на шинели, а в кровати на простыне. Прошедшие войну умели ценить простые радости жизни. Мелкий дождик, который Фима называл «мжичка», не мог загнать его под зонт: Фима ловил кайф и от плохой погоды, и простой пищи – килек в томате, селедки с картофелем. Арбуз он ел с черным хлебом: необычное сочетание связано с пережитым в детстве голодом на Украине. Тогда людей оставляли на привокзальных площадях в надежде, что их кто-нибудь накормит. Трупы лежали на улицах. Фима никогда не оставлял в тарелке ни капли подливки от второго: всегда собирал кусочком хлеба. Не видел, чтобы он выбросил хоть корочку. Если хлеб покрывался плесенью, Фима крошил его голубям: делал он это изящно одной рукой – у отца были красивые руки… Рука.
Семейные фотографии хранились в черных пакетах из-под фотобумаги. В одном из таких пакетов я нашел довоенное фото: отец был снят на пляже с двумя девахами. От увиденного – потерял дар речи: на фото у Фимы было две руки – ими приобнимал крутые бока спортсменок! Отец был хорош в молодости: стройный, чуть выше среднего роста с ярко-голубыми глазами и густой копной вьющихся волос. То, что он нравился женщинам, получит на фронте зловещее развитие.
1938 год
По мере взросления расширялся круг моих обязанностей: я мыл Фиме спину и стриг ногти на правой руке. Ногти у него были выпукло-вытянутые с овальными закруглениями на концах. Я начал обращать внимание на руки других, и обнаружил, что большей частью они обычные или некрасивые – топорно срубленные природой. Наспех. Рука отца была совершенна!