«В пятнадцать лет до нее впервые дошло, что женщины железными дорогами не управляют, и что люди будут возражать против ее стремления. К черту, решила Дагни – и мысль эта более не смущала ее».
Впервые мы видим Дагни в поезде. Она стройная, в дорогом, но поношенном пальто, в лодочках на высоком каблуке. Ее женственная элегантность кажется неуместной в пыльном вагоне. Чувственные губы плотно сжаты, она сидит, засунув руки в карманы, в неестественной позе, будто не чувствует собственное тело, и слушает симфонию триумфа.
Дагни Таггерт стремится хорошо выполнять свою работу и зарабатывать деньги, в то время как окружающие обвиняют ее в эгоизме и жажде наживы. Она хочет обменять свои лучшие усилия на результат достижений других людей, когда замечает, что ряд известных предпринимателей и творческих гениев закрывает своё дело и исчезает. Пытаясь выяснить, куда они пропали, она знакомится с философом и изобретателем по имени Джон Голт. Он призывает Дагни восстать против эмоционального шантажа и дать клятву, которая выражает основной смысл концепции разумного эгоизма, который проповедовала Рэнд:
«Клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека и никогда не попрошу и не заставлю другого человека жить ради меня».
Гораздо ярче, чем в философских утверждениях, решимость и непреклонность характера Дагни проявляются в ее поступках. Для меня особенно неожиданным и показательным стал эпизод, в котором Дагни наставляет пистолет на человека:
«– …Делай выбор. Спрашивать некого, звать некого, никто не подскажет. Решать придется самому.
– Но я не могу! Почему я?
– Потому что твое тело преграждает мне путь.
– Но я не могу решать! Я не должен решать!
– Считаю до трех, – сказала Дагни. – Потом стреляю.
– Постойте! Постойте! Я не сказал нет! – выкрикнул он, еще плотнее прижимаясь к двери, словно недвижное тело и разум могли защитить его.
– Раз, – начала отсчитывать Дагни, глядя в его исполненные ужасом глаза. – Два, – судя по всему, пистолет пугал его меньше, чем ее предложение. – Три.
– Спокойно, – бесстрастно сказала она и, хотя не могла бы убить даже животное, нажала на спуск и выстрелила прямо в сердце тому, кто так и не смог принять решения».