– Капитаны зададутся вопросом, почему вы посылаете им сообщения. Почему вмешиваетесь.
– Тогда скажите им, что у меня есть хорошие новости. Такие, что они должны благодарить нас за то, что мы сделали сегодня.
Нокс усомнился в этом, но продолжил слушать.
– Пока мы разговариваем, ключ к вашему джефферсоновскому шифру, наверно, загружается в мой портативный компьютер. Наши люди разобрались в нем.
Он не ослышался? Ключ к шифру найден? Через сто семьдесят пять лет? Парротт прав – капитаны затрепещут от восторга. Но существовала проблема только что произошедшей глупости. Он мог только надеяться, что надежно скроет их следы. Иначе никакой ключ к шифру не будет иметь значения.
– Если что-то способно помочь им вылезти из ямы, которую они вырыли себе сегодня, – сказал Парротт, – то лишь это.
– Почему не сказать нам?
Агент издал смешок.
– Не имею права. Сомневаюсь, что вы оставили куда-то ведущий след, и мы были там, готовые остановить попытку убийства, так что это не имеет значения.
Нокс промолчал. Он утвердился в решении, которое принял по пути сюда.
Выполнить его было необходимо.
– Я подумал, может, вы угостите меня обедом, – сказал Парротт. – Чем-нибудь мясным. Вы можете себе это позволить. Потом отправимся в мой отель, и вы сможете узнать, что написал Эндрю Джексон.
Неужели эта катастрофа может обернуться удачей? Даже Квентин Хейл, очевидно, пребывающий в ярости, услышав, что шифр разгадан, придет в бурный восторг.
Нокс пятнадцать лет был квартирмейстером, заслужив должность, которую занимал его отец. Он всегда улыбался, смотря пиратские фильмы с пародийным всемогущим капитаном, который безжалостно тиранит команду. Ничто не могло быть дальше от действительности. Пиратские общины действовали как свободные демократии, их члены сами решали, кто будет ими командовать и как долго. Тот факт, что капитан и квартирмейстер избирались, служил гарантией, что обращение с подчиненными будет справедливым, разумным. К тому же нового капитана или квартирмейстера могли избрать в любое время. Многие капитаны, заходившие слишком далеко, оказывались выброшенными на первый же встречный клочок земли, и в предводители избирали другого человека. А квартирмейстеру приходилось быть еще осторожнее, потому что он служил и команде, и капитану.
Хороший квартирмейстер понимал, как угождать обоим.